Я читал строгое предупреждение, но статья интересная и отвечает на недоумения, которые у меня возникли по некоторым действиям и выступлениям И.И. Стрелкова.
Цыплят по осени считают или (не)Хитрый план Стрелкова (1)
14 сент, 2015 в 17:05
«Действия Путина по восстановлению реального суверенитета саботируются. Противодействие идёт в самом ближнем кругу. Я уверен, что Сурков вполне сознательно саботирует и вредит. На публику выдаются патриотические лозунги. Вся наёмная блогосфера, все сонмы троллей, компьютерных ботов воют о том, что Россия стала на путь суверенитета. А под прикрытием этого делается всё, чтобы люди, которые поверили в эти лозунги, полностью в них разочаровались, чтобы ни одно из обоснованных, необходимых мероприятий не реализовалось. Ведь любая, даже замечательно продуманная стратегическая операция может прийти к фактическому провалу на всех этапах просто за счёт сознательно внесённой ошибки».
И.И.Стрелков, интервью изданию "Русская планета", 9 сентября 2015 г.
http://rusplt.ru/donbass/igor-strelkov- … 18708.html
Почти год назад Игорь Стрелков провёл свою памятную, первую после возвращения из Донбасса, пресс-конференцию с фотографией Путина в тельняшке на заднем плане. Тогда же им было оглашено некое подобие политической программы, с которой бесспорный лидер «Русской весны» вышел в московский политический свет, и которой, надо отдать должное, последовательно придерживался всё это время. По прошествии года этой программе, а заодно и роли Стрелкова в изменении политической и военной ситуации, можно дать надлежащую оценку.
Сразу сделаем оговорку, что в данном материале мы не будем оценивать «донбасский» период деятельности ИИС, его военные таланты, возможные варианты действий прошлой весной и летом или обстоятельства его отставки, тем более что эти вопросы уже неоднократно подвергались тщательному разбору (см. например 1, 2). Аспекты его практической работы в «московский период» тоже вынесем за скобки – у нас пока нет достаточных данных, чтобы понять, чем на самом деле является созданное Стрелковым ОД «Новороссия», и может ли оно стать ядром политической структуры патриотического толка. Нас будет интересовать исключительно публичный дискурс, генерируемый ИИС, позиция, которую он занимал в отношении политических процессов в ДЛНР и в РФ, и её последствия для общественного сознания русского народонаселения.
Колоссальный авторитет Стрелкова на тот момент придавал его словам серьёзный вес. Та часть российского общества, которая сопереживала и поддерживала «Русскую весну» в Новороссии, хотела видеть в нём новоявленного лидера русского движения в целом и готова была положительно воспринимать любой его месседж. Не говоря уже о том, какой кредит доверия сохранялся к нему в самой Новороссии, как в среде гражданских активистов, так и среди ополчения. Даже лишённый доступа к непосредственному командованию на местах, он мог оказывать и оказывал, возможно, иногда сам того не желая, немалое влияние на текущие процессы. Но оказалось ли оно в итоге конструктивным?
Для того чтобы это понять, нужно рассмотреть детальнее основные элементы его публичного дискурса в приложении к тем тенденциям, которые определяли и продолжают определять вектор политической траектории Новороссии.
Охранительство.
Поначалу охранительство Стрелкова воспринималось как вынужденная мера, необходимая для обеспечения его безопасности и «прикрытия» его деятельности по оказанию помощи Новороссии. Негласно считалось, что публичная поддержка Путина – это некий далеко не безусловный аванс со стороны Стрелкова, готового «протянуть руку» Путину, если тот покончит со сливными играми и вернётся к патриотическому курсу. Если же сливные игры продолжатся, Стрелков получит возможность отмежеваться от него без ущерба для собственной политической репутации. Одним словом, казалось, что охранительство это не самоцель ИИС, а средство достижения более масштабных целей.
Однако с течением времени стало понятно, что охранительство – это практически незыблемый элемент не только публичного позиционирования, но и собственного мировоззрения Стрелкова. Чем дальше продвигался сливной курс, чем циничнее становились высказывания Путина по тематике Донбасса, тем чаще и непоколебимее из уст ИИС звучали иногда доходящие до абсурда мантры о несомненном искреннем патриотизме Верховного (вроде той, которую мы вынесли в эпиграф), потому как без оного ему неизбежно светит Гаага и прочие адовы муки. Помимо выставления на посмешище самого Стрелкова, подобные регулярно озвучиваемые мантры имели ряд неблагоприятных последствий для русского патриотического движения в целом.
Во-первых, охранительство ИИС, как и весь его дикурс, с самого начала задало определённую планку для патриотической риторики. Подписавшись под лозунгом про «недопущение мятежа против Главнокомандующего во время войны» (войны, факт которой сам Главком настойчиво отрицал), Стрелков «во избежание смуты» лишил своих сторонников права на критику Путина. При этом источники и факторы смуты он подробно не раскрывал, изображая её возможным результатом исключительно каких-либо внешних по отношению к самому Путину факторов – происков «пятой колонны» или слива Новороссии. Ситуация преподносилась так, будто бы смута – это и есть главная цель врагов России, а слив Новороссии – не более чем их инструмент, с помощью которого они хотят свергнуть Путина и начать смуту.
Во-вторых, подписываясь на безусловное охранительство и квалифицируя любые действия по противодействию путинскому режиму снизу как смуту, Стрелков вывел патриотическое движение за рамки любой трансформационной повестки дня. Даже если охранительская риторика и послужила щитом для самого ИИС, теперь этот фактор тянет на дно всех – как Стрелкова, так и патриотов, принявших его подход. Из-за их беззубой позиции и принятия парадигмы «патриот Путин супротив пятой колонны Запада» возможность перемен и формирования новых элит нынче стала ассоциироваться исключительно с западническим крылом «илитки». Тогда как патриоты остались не более чём «сбоку припёкой» путинского режима, «самоназначенной» его опорой, по собственному почину оказывающей поддержку, о которой никто не просил, в ущерб собственным целям и задачам, в расчёте на снисходительную благодарность или прозрение. Предательская политика Путина, причём политика неэффективная (желаемые результаты слива до сих пор не достигнуты, несмотря на целые полтора года унизительного ползания в ногах западных «партнёров»), неизбежно будет отвращать от себя всё новые слои общества. И вместо того, чтобы выступить альтернативой бездарной клептократической вертикали, патриоты в лице Стрелкова продолжают её подпирать, превращая либералов-западников в единственную реальную альтернативу и позволяя им монополизировать всё антипутинское поле, закономерно разрастающееся по мере усиления кризисных явлений в экономике и управлении страной.
В-третьих, ещё одним результатом охранительства Стрелкова и его попыток выгородить Путина при обсуждении поражений политики РФ стала ассоциативная привязка любых возможных достижений и побед на новороссийском фронте к личности Путина. Стрелков так долго рассказывал, что Путина спасёт только наступление и ликвидация украинской хунты, что теперь, когда его антирейтинг неуклонно растёт на фоне тотального провала, спасение Путина представляется уже худшим результатом, нежели слив, а наступление и победа в Новороссии стали пугалом, которым противники режима стращают протестный электорат, категорически не желающий продолжения банкета имени кооператива «Озеро». И что примечательно, если раньше страшилки о том, как «маленькая победоносная война» нужна Путину для укрепления рейтинга и режима, озвучивали в основном западники, то с недавних пор к ним присоединились и активисты левого толка, а также пораженцы из числа недавних сторонников Новороссии, давно уже разочаровавшиеся в Путине и опустившие руки в борьбе за Новороссию. Они делегитимизируют наступление, видя в нём инструмент сохранения Путина, ставшего для них абсолютным злом.
Абсурдность этого подхода станет очевидна только тогда, когда мы поймём, что никакой борьбы Путина с сурковцами не существует, наступление против Украины вовсе не укрепит личную власть Путина, но наоборот, окончательно похоронит его репутацию в глазах Запада как полезного ублюдка и заставит Запад переходить к его немедленному добиванию. Если бы Путин считал, что реальная борьба с Украиной укрепит его власть, он бы давно пошёл в наступление.
Исторический фатализм. Игнорирование текущих изменений.
Начиная с сентябрьской пресс-конференции, Стрелков всячески демонстрировал непоколебимую, почти фаталистическую уверенность в том, что «объективные обстоятельства» не позволят Путину и команде «миротворцев» реализовать свой сливной сценарий. В качестве таких «объективных обстоятельств» приводились, во-первых, позиция Запада и хунты, якобы настроенных исключительно на то, чтобы нанести военное поражение Москве, во-вторых, неприятие слива общественным мнением РФ и внутри её силовых структур, и в-третьих, в случае воплощения минского слива, неизбежность атаки на Крым, которая повлечёт прямой конфликт с укрохунтой. В общем, даже если Путин не хочет идти на конфликт и ликвидировать хунту, ему в силу непреодолимых исторических факторов всё равно рано или поздно придётся это сделать.
Теперь у нас есть возможность дать оценку и этому направлению в подходе ИИС. Прежде всего, он просто ошибочен в плане непредвзятого описания происходящего – вообще (при рассмотрении исторического процесса) и в частности (при описании происходящего вокруг Новороссии). История не развивается вне зависимости от воли участвующих субъектов – напротив, именно действующие лица направляют историю, но поскольку направляют одновременно и без координации друг с другом, получаемый результат не всегда соответствует изначальным замыслам.
Применительно же к конкретной ситуации в Новороссии, ни одно из тех обстоятельств, на которые ссылается Стрелков, нельзя назвать объективным и неизменным. Позиция Запада и хунты при неизменности цели нанесения окончательного поражения русской цивилизации может варьироваться в зависимости от текущих задач в сложившейся конъюнктуре. И ничто не мешает Западу перед тем, как наносить решающий удар по России, вынудить российское руководство сдать свои нынешние рубежи и тем самым сделать грядущий разгром необратимым.
Общественное мнение тоже не является нерушимой догмой, оно вполне поддаётся манипулированию, поэтому полагаться на его устойчивость в условиях, когда сторонники слива имеют в своё распоряжении целый арсенал мощного пропагандистского воздействия, слишком самонадеянно. К тому же, сам Игорь Иванович в недавнем интервью признался, что не видит реалистичных путей влияния общества на власть в РФ ввиду наличия многочисленных «фильтров», не позволяющих неудобной информации попасть в поле зрения руководства страны.
Журналист: А как Вы оцениваете, насколько возможно влияние с такого уровня, как с Вашего, снизу, давления туда, с уровня простых людей?
Игорь Стрелков: Абсолютно не представляю, по одной простой причине: я видел систему фильтров, которые были у нас, и зачастую руководство органов зачастую не знало, что реально происходит внизу, потому что система фильтров не пропускала ту информацию, которая была невыгодна определенным чиновникам внутри системы. До президентов этих фильтров и гораздо больше.
Источник <http://chervonec-001.livejournal.com/866816.html>
Неизбежность военного нападения на Крым сразу после слива Новороссии, если вопреки «объективным обстоятельствам» он всё-таки произойдёт, тоже выглядит весьма сомнительно, равно как и неизбежность прозрения Путина вследствие оного.
Одним словом, непреодолимых препятствий для слива и стопроцентных гарантий перехода российского руководства к патриотическому курсу на каком-то этапе развития событий в том виде, в каком их описывает Стрелков, не существует. И это не голословные утверждения – это факты, доказанные опытным путём на примере событий прошедшего года. Настрой Запада не помешал ему пойти на подписание минских договорённостей, общественное мнение в РФ эти договорённости приняло без особых возражений, а прецедент передачи украм села Стрелковое в декабре показал, как на практике будет решаться вопрос Крыма, если «дорогие партнёры» будут угрожать военным наступлением.
Но сам Стрелков, похоже, этих пагубных тенденций либо не замечает, либо попросту сбрасывает со счетов. Поэтому его исторический фатализм тянет за собой две последующие серьёзные ошибки.
Первая заключается в нивелировании потенциальных или явных политических угроз, исходящих от прогрессирующего сливного курса. Все телодвижения, предпринятые сливной камарильей за прошедший год, раз за разом ухудшали стратегическое положение народных республик, создавая условия для успешного слива и асимптотически приближаясь к точке невозврата к Новороссии. И даже если эта точка ещё не пройдена, нельзя не видеть, насколько ближе и осязаемее она стала по сравнению даже с прошлой зимой.
Тем не менее, Стрелков продолжал рассуждать о нереализуемости слива даже после второго минского сговора, определившего конкретные сроки сдачи ОРДиЛОСОСов во вполне приемлемом для Запада ключе и получившего закрепление в Совете Безопасности ООН. Заявления московских или донбасских деятелей, изъявляющих готовность пойти на принципиальные уступки для претворения минских условий в жизнь, традиционно осуждаются Стрелковым в довольно жёстких выражениях, но значение этих уступок, как и всего минского процесса, умаляется до несущественного. Самым свежим примером является его позиция по вопросу проведения местных выборов по украинским законам. Несмотря на то, что этот вопрос является последним условием минского сговора, в отношении которого не найден приемлемый для сторон компромисс, то есть фактически последним препятствием на пути реализации минского слива и передачи границы украм, Игорь Иванович преспокойно утверждает, что этим выборам придаётся «очень гипертрофированное значение», и что на военную составляющую они не повлияют.
Журналист: А выборы влияют на эту ситуацию? На то, что хотят выборы провести в октябре?
Игорь Стрелков: Мне кажется, что этим выборам вообще придается слишком большое значение. Тут вопрос даже в том, что если они решат именно признать эти выборы и идти дальше по минскому формату, то речь не пойдет ни о какой военной операции, речь пойдет о том, что они должны будут взять под контроль границу мирным путем. Как сказала помощник Коломойского, заместитель: «вешать будут потом». Просто у нас в пропаганде выборам придается какое-то очень гипертрофированное, на мой взгляд, значение. Ну и что, выборы? Были выборы в прошлом, им тоже придавали очень большое значение они никак не повлияли на военную составляющую. Если украинской стороне нужна будет война, они наплюют на любые выборы.
http://chervonec-001.livejournal.com/859244.html
Вторая ошибка связана с отказом от рассмотрения любых сценариев, выходящих за рамки сформулированных «объективных обстоятельств». На вопросы, что делать, если вопреки им слив Новороссии произойдёт, Путин подпишет капитуляцию, и обещанная смута всё-таки придёт в Россию, Стрелков даёт либо уклончивые ответы, либо отшучивается в духе «Займусь тем, что у меня получается лучше всего». Слив и смута в его риторике – это такая почти нереальные страшилки, которые не смогут материализоваться ввиду «объективных обстоятельств», поэтому используются только для контраста, чтобы доказать безальтернативность излагаемого положительного сценария. Отсюда проистекает довольно странное, но упорное нежелание вырабатывать стратегию на случай, если эти страшилки материализуются. Как не прорабатываются варианты действий на случай окончательного слива Новороссии, так и не стоит вопрос, что делать во время возможной смуты, кроме двусмысленных указаний «надо готовиться к тому, что надо будет помогать стране, когда нынешние компрадоры дотащат ее до пропасти». Каким образом можно помогать стране уже в ходе «полёта в пропасть», Игорь Иванович, к сожалению, не указывает, как и не уточняет причины, факторы, формы и масштабы грядущей смуты.
В итоге, исторический фатализм не позволяет Стрелкову ни реально оценить вероятность негативного для Новороссии исхода нынешнего сливного курса Кремля, ни осознать того факта, что непреодолимых препятствий для слива не существует, и что такие препятствия надо создавать целенаправленно. В дискурсе Стрелкова до сих пор нет понимания того, что слив Новороссии идёт довольно успешно именно благодаря непротивлению патриотов, понадеявшихся на «объективные обстоятельства». Через полгода после второго «Минска» стало очевидно, что для кремлинов «нет ничего невозможного», особенно если сами патриоты этому «невозможному» не сопротивляются.
Цыплят по осени считают или (не)Хитрый план Стрелкова (2)
14 сент, 2015 в 17:15
3. Отказ от целенаправленного давления, пассивность.
Непосредственным следствием исторического фатализма стал отказ от любых форм целенаправленного давления на Кремль и переход к пассивной выжидательной тактике в надежде на неизбежный провал сливного курса.
Желая не поссориться с действующим режимом, точнее, «не подставлять» мифические патриотические башни Кремля в их якобы идущем противостоянии сурковцам, Стрелков и следовавшие ему патриоты отказались от жёсткой критики и дали режиму возможность беспрепятственно проводить слив.
Более того, в тех ситуациях, которые могли стать спусковым крючком для «антиминского» протеста в Новороссии, Стрелков либо отмалчивался вообще, либо занимал двойственную позицию, публично осуждая губительные действия сурковских марионеток, но при этом призывая к отказу от активного сопротивления им. Убийства Беднова, Ищенко и Мозгового, покушения на Губарева и Пургина, расформирования идейных подразделений ополчения сопровождались в лучшем случае успокоительными комментариями Стрелкова, убеждающего обращённую к нему публику в необходимости прежде всего не допустить внутреннего мятежа в ДЛНР и рисующего всяческие кары, которые могут обрушиться на республики при таком развитии событий. И даже в разгар весны этого года, когда реализация Минска-2 буквально висела на волоске, ИИС авторитетно утверждал, что «вероятность полной самоликвидации ЛДНР в результате внутреннего мятежа пока выше, чем та же самая вероятность в результате ее целенаправленной сдачи, которую всеми силами проталкивает одна из "башен" Кремля».
Помимо этого, Стрелков на удивление положительно оценивал установление военного единоначалия в ДЛНР, хотя и делал оговорки в отношении методов его установления и полученных негативных эффектов. Ликвидация последних зацепок для сопротивления минской сдаче как результат такого единоначалия никак в риторике ИИС не фигурировала. Мало того, ИИ открыто отрицал стремление кремлёвских сливщиков к утилизации идейных ополченцев, когда ему напрямую задавались подобные вопросы. Запредельные жертвы бессмысленного штурма аэропорта или самоубийственных атак на Дебальцево списывались на бездарное командование и его военные просчёты, но очевидное желание российского руководства избавиться таким образом от идейных активистов не признавалось никогда.
В результате этой пассивности все знаковые события, способные дать толчок патриотическому подъёму и направить историю по другому руслу, были спущены на тормозах. Можно предположить, что пассивность эта была вынужденной, и что у Стрелкова просто не было реальных возможностей для активных действий. Но он сам это опровергает, рассказывая, как прошлой осенью отклонил предложения вернуться на Донбасс и свергнуть сурковских марионеток.
Игорь Стрелков: Опять риторический вопрос. Я считаю, что внутреннее восстание сейчас против Плотницких и Захарченко ни к чему не приведет.
Журналист: Ни к чему хорошему, да?
Игорь Стрелков: Ни к чему хорошему, по одной простой причине, потому что их поставили из Москвы. А если их поставили из Москвы, то Москва, в крайнем случае, их и поддержит. Либо это будет замечательный повод. Ко мне прошлой осенью обращались люди и говорили: «возвращайтесь, Игорь Иванович, мы их сейчас там перестреляем, и погоним укров и вперед, сделаем государство». На что я отвечал следующим образом: «вы понимаете, какой будет соблазн для нашей «пятой колонны», которая здесь в Москве сидит, прийти к нашему Президенту и сказать: «вот видите, Владимир Владимирович, какие вредители. Мы им дали и то, и се, и другое, а они своих, наших людей свергли, и хотят ставить своих; давайте их украм отдадим». На самом деле, такая ситуация была более, чем возможна. Поэтому я не знаю, как свергать этих людей в условиях внешней войны, в условиях, когда в значительной степени оставшаяся часть ДНР и ЛНР держится, условно говоря, на помощи со стороны России. А если эта помощь будет перекрыта, просто по факту того, что Захарченко с Плотницким народ уберет? Будет народная власть неделю-две, а дальше что?
По-прежнему подчеркиваю, что решение проблем Новороссии и других частей Украины, Киева, лежит в Москве.
Если здесь будет осознано, что война всерьез и надолго, и альтернативы ей нет, то когда это будет осознано, то Захарченко с Плотницким либо поменяют, или их заставят плясать под другую музыку. Я понимаю, что данная позиция является достаточно уязвимой для критики, но другой у меня нет. Я не вижу альтернативы пока. Конечно, можно разрушить всё до основания, а затем на авось «а давайте-ка мы свергнем и посмотрим, что будет». Все-таки, когда переходили границу, у меня было четкое понимание, примерное понимание, что будет. Мои надежды не сбылись, но это не по моей вине. Тогда, на тот момент, тренд существовал.
Источник <http://chervonec-001.livejournal.com/865004.html>
То есть отказ от активных действий и пассивная выжидательная тактика – это не вынужденная необходимость, а осознанная, целенаправленная и даже пропагандируемая позиция Стрелкова, которая касается не только сопротивления сливу Новороссии, но и оказанию конструктивного давления на власть внутри РФ. ИИС во всеуслышание заявляет, что торможение и «гашение» любых попыток влияния на российское руководство является задачей создаваемого его соратниками Союза ветеранов ополчения Донбасса, призванного «давать людям правильное направление, чтобы они не были использованы подрывными элементами, в том числе, которые объективно и будут пытаться использовать вполне понятное и справедливое возмущение добровольцев на антигосударственные, антироссийские цели». Понятное дело, справедливое возмущение ни в коем случае не должно затронуть «компрадоров, которые тащат страну к пропасти».
Журналист: Насколько Вам известны цели этого объединения?
Игорь Стрелков: Известны, я их одобрил - объединить ветеранов российских добровольцев и ополченцев Новороссии, которые находятся на территории России, в единую структуру, которая будет оказывать социальную помощь по мере сил и возможностей, взаимопомощь организуют, потому что без центрального финансирования серьезная социальная помощь – это сложная вещь.
В целом, давать людям правильное направление, чтобы они не были использованы подрывными элементами, в том числе, которые объективно и будут пытаться использовать вполне понятное и справедливое возмущение добровольцев на антигосударственные, антироссийские цели. Мы говорили о том, что интересы государства и страны не всегда совпадают, но я всегда считал и считаю, что те, кто говорят - давайте взорвем государство - не понимают, что под обломками будет похоронено очень много, и страну можно похоронить под обломками государства. Реконструкция всегда более правильная, чем разрушение, тем более неорганизованная и хаотичная.
Источник <http://chervonec-001.livejournal.com/866816.html>
«Даже, если что-то произойдет, мы не должны ни в коем случае в этом участвовать» – пожалуй, лучший лозунг всей нынешней риторики Стрелкова.
Игорь Стрелков: Так и есть. Что еще нужно сделать? Ходить по улицам кричать или листовки расклеивать? Я не вижу в этом смысла. Просто надо готовиться к тому, что надо будет помогать стране, когда нынешние компрадоры дотащат ее до пропасти, они, судя по всему, дотащат. Не к революции же призывать. Революция сейчас ¾ это катастрофа.
Журналист: Мы разделяем Ваше мнение.
Игорь Стрелков: Даже, если что-то произойдет, мы не должны ни в коем случае в этом участвовать.
Источник <http://chervonec-001.livejournal.com/865987.html>
Возможно, такая пассивность была бы оправданной, если бы замысел состоял в том, чтобы заманить предательский режим в ловушку, воспользоваться сливом, чтобы ударить в нужный момент или перехватить инициативу, когда закономерный кризис настигнет Путина по итогам его сливной деятельности. Но, как мы увидели в предыдущем пункте, никакой стратегии на этот случай Стрелковым не разрабатывается, а логику его пассивного «немешательства» нельзя объяснить ничем, кроме незыблемого охранительства и стремления ни в коем не подставить под удар самого Путина, даже если это будет нужно для спасения Новороссии.
Готовность к компромиссам, излишняя гибкость, даже в идеологических вопросах.
Поиск возможных путей того, как повлиять на Путина и при этом ни в коем случае не критиковать его за сливной курс привёл Стрелкова и его соратников к необходимости идти на идеологические компромиссы, дабы сформулировать такую политическую цель грядущей войны, чтобы Путину было удобно на неё пойти, с учётом уже растиражированной его позиции по поддержанию территориальной целостности ВГН. Не понимает Игорь Иванович, что Путин не хочет идти на войну как таковую, а не просто ищет удобный предлог или цель.
Но в попытках сформулировать такую удобную для Путина цель Стрелков пошёл на ряд идеологических уступок в принципиальных вопросах, главной из которых является фактический отказ от идеи Новороссии и готовность поддержать единоукру с «правительством, действующим в объективных национальных интересах Украины». В пропагандировании этой идеи Стрелков дошёл до публичной поддержки фейконадувного проекта создания правительства Украины в изгнании во главе с Азаровым, чтобы от его имени формировать народно-освободительную армию для всей Украины и идти в поход на Киев. Нет нужды говорить, что проект не только оказался заведомой пустышкой (как с самого начала и предупреждали скептики), но и серьёзно дискредитировал идейную чистоплотность тех, кто за него высказался: нельзя быть сначала сторонником уничтожения украинского проекта путём выделения Новороссии и Малороссии, а затем – поддерживать затеи, направленные на долгосрочное укрепление украинства.
Но по всей видимости, глубины совершённой ошибки (о которой его предупреждали даже участники его собственного форума!) Стрелков не осознал до сих пор, раз считает допустимым возвращаться сейчас к этой идее и представлять её как хороший шанс, упущенный кремлёвскими идеологами прошлой зимой.
Чрезмерный перекос в сторону военных реалий при игнорировании политических тенденций.
В оценках и прогнозах Стрелкова явно ощущается преобладание военной логики над политической. Это приводит к некоторому перекосу, когда положение на военных фронтах рассматривается в отрыве от политических перипетий. Наращивание хунтой своей группировки на линии соприкосновения воспринимается однозначно как угроза наступления, а не как инструмент давления и шантажирования Кремля. Частичным политическим целям, как то выбивание новых уступок в рамках минского процесса или срыв реализации Минска-2, внимание практически не уделяется. Вместо этого воспроизводится единообразная логика «концентрация сил – угроза наступления – угроза разгрома», с течением времени теряющая как эмоциональную, так и практическую составляющую.
Своими предупреждениями о скорых наступлениях ВСУ, если срочно не принять упреждающие меры, Стрелков сыграл примерно ту же роль в сливе Новороссии, которую сыграл в продвижении Майдана в декабре 2013 – феврале 2014 гг. депутат Верховной Рады Олег Царёв. Напомним, Царёв постоянно разоблачал майдановский проект свержения власти, ссылаясь на чисто силовую активность майдановцев, например, сообщая об их планах пойти на новый штурм и о формировании майдановцами боевых единиц. В результате его публичных предупреждений власти принимали упреждающие меры по укреплению очередной точки и майдановцы откладывали своё силовое наступление. Пользу этими действиями Царёв принёс только Майдану, который отказался от непродуманных действий до тех пор, пока режим Януковича не был окончательно делегитимизирован и не появилась возможность его силового свержения. Если бы штурм органов центральной власти в Киеве был предпринят ими в декабре-январе, даже если бы этот штурм завершился удачей, режим Януковича смог бы отбить эти здания, опираясь на естественное требование дать силовой отпор очевидным путчистам. Но предупреждения Царёва сорвали этот сценарий.
Точно так же, если бы ВСУ перешли в наступление в первых числах ноября 2014 года, даже если бы они при этом достигли определённых успехов и взяли пару городов, этот успех не стал бы окончательным. Украина к тому времени не окрепла настолько, чтобы полностью разгромить ДЛНР, а ДЛНР – не разложились настолько, чтобы не дать ответный удар. Но выступление Стрелкова с предупреждением о готовящемся ударе ВСУ спровоцировало возобновление «военторга» и сорвало атаку. На деле, это привело только к тому, что передышка для укрепления ВСУ и разложения ВСН была продлена и общее положение Новороссии ухудшилось.
Ни Царёв, ни Стрелков не проявили стратегического видения, которое было у того же Ф.Д. Рузвельта, позволившего японцам атаковать первыми (пусть и ценой больших первоначальных потерь для американского флота), чтобы сломить сопротивление изоляционистов внутри страны и мобилизовать американский народ на борьбу с державами «оси».
Акцентирование внимания на чисто военных событиях, многие из которых так и не произошли благодаря этому акцентированию, привело к двум негативным результатам. С одной стороны, это известный эффект «Волки! Волки!»: общество устало от от оказавшихся ложными предупреждений и не уделяет им должного внимания, даже сейчас, когда угроза наступления ВСУ с успешным исходом более серьёзна, чем осенью 2014 г. и чем летом 2015 г. С другой стороны, общество следило только за линией фронта и не заметило, с какой скоростью слив Новороссии идёт в тиши кабинетов и в общественном сознании Донбасса, РФ и оккупированных территорий Украины.
***
По итогам прошедшего года можно утверждать, что, наряду с ХПЯ и ХПП (Хитрыми Планами Януковича и Путина, соответственно), существует также и ХПС – (не)Хитрый План Стрелкова, которому присуща та же родовая черта, что и двум предшественникам: пассивная оборона, упор на убеждение «заблудших» и отказ от открытого противостояния с врагами в надежде, что в знак признательности за такие щедрые уступки удар благодарных врагов будет менее сильным и всё «само как-нибудь рассосётся». В результате этого отказа враг беспрепятственно делает маленькими шажками («тактикой салями») то, что ему нужно, заботясь только о том, чтобы не спровоцировать носителя хитрого плана на жёсткий ответ.
В результате длительного воплощения минского курса череда минимальных ухудшений позиции ДЛНР сложилась в отступление и поражение, которое самому Игорю Ивановичу пока не кажется крупнейшим. Однако для того, чтобы это понять, нужно посмотреть на события в долгосрочной ретроспективе.
Окончательный вывод, насколько правильной была та или иная стратегия, позволяют сделать именно длительные промежутки времени. Все хитрые планы основаны на одном и том же принципе – отказе от долгосрочного моделирования и ориентации на кажущееся (из-за краткосрочного горизонта) неухудшение текущих позиций. Видимо, такова уж психология масс, что заклинания проводников хитрого плана действительно выглядят правдоподобными и убедительны для большинства аудитории. Забывая свои же собственные вчерашние настроения, массы уже не видят катастрофичности тех или иных событий, потому что подготовлены к ним благодаря технологии «окон Овертона», и пропагандисты хитрых планов постоянно этим пользуются. Так, например, во время Майдана пропагандисты умудрились представить сдачу Януковичем Азарова как промежуточную победу, хотя ещё за месяц до того они же сами назвали бы отставку правительства бесспорным индикатором слива. Если аудитории начинали напоминать, что она думала месяц и два назад, какая-то часть её прозревала и начинала в ХПЯ сомневаться.
Аналогичным образом, сейчас для многих правдоподобны заклинания Стрелкова, что, отказавшись от поддержки Путина, мы сделаем только хуже, зато время и объективный ход событий повышают вероятность прозрения Путина и потому улучшают наше положение по сравнению с предыдущим. Но если оценить сколько-нибудь длительный период действия ХПС, то становится очевидным, что положение только ухудшается, и происходит это в том числе благодаря ХПС. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить соотношение противостоящих сил сегодня, полгода назад (после второго минского сговора) и год назад (после первого минского сговора). Предательство Новороссии продвинулось, экономическое положение РФ стало намного хуже, Украина усилилась в военном и политическом планах. Охранительский выбор год назад стал по своим результатам катастрофическим.
Если же оценить изменения в политическом плане не для Новороссии, а лично для Стрелкова, результат его охранительства не менее плачевный. Год назад у Стрелкова был огромный авторитет. Сказав тогда правду, обрушив на предательский режим тогда ещё не «скисшее» под действием пропагандистской обработки общественное мнение, он мог оказать существенное влияние на дальнейший ход событий и, нельзя исключать, смог бы повернуть его в другое русло. Даже ещё полгода назад, во время подписания второго минского сговора, когда позиция ИИС не была настолько скомпрометированной систематическими призывами к непротивлению и «заЕдУшничеством», а он сам воспринимался в гораздо более положительном ключе, у него были возможности для серьёзного медийного и информационного давления на власть, если не собственными руками, то через другие, в том числе анонимные каналы. Но он предпочёл променять их на позицию, которая в той обстановке казалась более оптимальной и безопасной, но в долгосрочной перспективе – политически контрпродуктивной и самоубийственной.
Если по каким-либо причинам он не мог или не хотел напрямую или из-за угла бить засевших в Кремле крыс-предателей, то ему стоило хотя бы на некоторое время замолчать, взять паузу и, многозначительно взирая на творящееся безобразие с различных плакатов и аватаров, служить молчаливым упрёком тем, кто не внял его призывам и отказался от протянутой руки, чтобы в какой-то момент, когда степень падения достигла бы критических глубин, снова выйти из ниоткуда тёмной лошадкой и направить процесс на решительное разрушение сливной конструкции. А если даже и не выходить подобным образом, то по крайней мере отмежеваться от происходящего, не соучаствовать в позорном сливном спектакле, не способствовать ему своими прямыми или косвенными действиями и тем более не призывать к отказу от сопротивления.
Стрелков должен был сохранить свой авторитет, если не ради себя, то ради русского движения, ради того, чтобы у его энтузиастов сохранялась хоть толика надежды на возможность уйти «на Дон, к Деникину», а не служить палачам русского народа, «защищая родину» под началом циничных ублюдков и лишённых любой идейности «кураторов». Вместо этого он стал охранительствовать, растрачивая свой авторитет на спасение от критики и свержения персонажа, который стал главным проводником идущего предательства!
В общем и целом, сейчас накопилось достаточно данных, чтобы сделать вывод о результативности ХПС. Следование ему стало катастрофическим выбором как для России с Новороссией, так и лично для Стрелкова как политика. Идти далее по тому же пути нельзя. Поэтому при всей симпатии и искреннем уважении к Игорю Ивановичу приходится признать, что поддерживать его сейчас нет никакого резону. Нельзя поддерживать пассивность и помогать бездействию, тем более бездействию губительному, на грани соучастия в сливе Новороссии и России. Хочется надеяться, что ещё не всё потеряно, и человек, ставший символом «Русской весны», всё-таки сбросит с себя морок ошибочной стратегии и изменит риторику и позиционирование. Но до тех пор вести речь о его поддержке или союзе с ним русским активистам бессмысленно.
http://politnotes.livejournal.com/45545.html
, это не твое было)) у меня две вкладки были открыты форума я быстро удалила сообщение а по другой вкладке было твое сообщение)))
