Архіеп. Аверкій (Таушевъ) († 1976 г.).
СОВРЕМЕННОСТЬ ВЪ СВѢТѢ СЛОВА БОЖІЯ.
Къ 25-лѣтію служенія въ Америкѣ въ Св. Троицкомъ монастырѣ.
СЛОВА И РѢЧИ. ТОМЪ II. 1961-1968 г.г.
«ВЪ ХРАМѢ СТОЯЩЕ СЛАВЫ ТВОЕЯ, НА НЕБЕСИ СТОЯТИ МНИМЪ, БОГОРОДИЦЕ...»
Великимъ постомъ мы часто слышимъ въ храмахъ нашихъ эти многознаменательныя слова, читаемыя за каждымъ утреннимъ богослуженіемъ.
«Поистинѣ храмъ есть земное небо», подтверждаетъ это и нашъ великій праведникъ и молитвенникъ приснопамятный пастырь Кронштадтскій о. Іоаннъ: «ибо, гдѣ престолъ Божій, гдѣ страшныя Тайны совершаются, гдѣ ангелы служатъ съ человѣками, гдѣ непрестанное славословіе Вседержителя, — тамъ истинно небо и небо небесе!..»
/с. 171/ И дѣйствительно, храмъ нашъ съ совершаемымъ въ немъ богослуженіемъ для насъ, еще живущихъ на землѣ, есть какъ бы преддверіе, какъ бы земное предуготовленіе той небесной Вечери Агнца Божія, участниками которой призываются быть всѣ христіане въ ожидающей насъ будущей жизни — тамъ на небѣ.
«Горѣ́ имѣимъ сердца́!» слышимъ мы обращенный къ намъ призывъ священнослужителя, совершающаго Божественную службу. И мы, стоя въ храмѣ, какъ бы дѣйствительно отрываемся на время отъ земли, и умомъ и сердцемъ переносимся туда «горѣ́» — на небо, гдѣ обитаетъ Богъ съ безчисленными сонмами Ангеловъ и Святыхъ.
Каждый молящійся въ храмѣ, если только онъ по-настоящему молится, долженъ ощущать себя стоящимъ не на землѣ, а на небѣ. Онъ долженъ оставить за стѣнами храма всѣ свои земныя мысли, чувства, желанія и переживанія, всѣ свои обычныя свѣтскія привычки, манеры и замашки.
Вотъ почему совершенно неумѣстно и недопустимо, войдя въ храмъ, вести себя въ немъ какъ гдѣ-нибудь въ гостяхъ, въ свѣтскомъ обществѣ — подходить къ своимъ знакомымъ, здороваться съ ними, спрашивать и разговаривать о томъ и о сёмъ...
Такое поведеніе, поскольку оно допускается, есть нарушеніе благоговѣнія, оскорбленіе неземной, небесной святыни храма!
Въ храмѣ — всё другое: тамъ свой особый міръ, не земной, а небесный, тамъ свои законы, свои обычаи, свои правила и приличія, предписываемыя церковнымъ уставомъ. И кто любитъ храмъ, кому дорога́ его небесная святыня, тотъ всё это долженъ знать, а если не знаетъ, постараться узнать!
И входить въ храмъ и стоять въ немъ надо съ величайшимъ благоговѣніемъ и страхомъ Божіимъ. Войдя внутрь, надо осѣнить себя троекратно крестнымъ знаменіемъ, совершая при этомъ въ праздники три поясныхъ, а въ будни — три земныхъ поклона. Всѣмъ стоящимъ въ храмѣ надо равно поклониться направо и налѣво и занять свое обычное, удобное для молитвы мѣ/с. 172/сто. Мужчины должны становиться съ правой стороны, а женщины — съ лѣвой, оставляя свободнымъ проходъ отъ царскихъ вратъ къ выходу. Это древній, вѣками освященный обычай, который нарушать никакъ не слѣдуетъ.
Всѣ входящіе въ храмъ — это «земное небо» — должны и внѣшнимъ видомъ своимъ уподобляться небожителямъ, съ которыми они тамъ входятъ въ общеніе, и ничѣмъ не оскорблять ихъ взора и взора другихъ молящихся: одежда ихъ должна быть скромной и вполнѣ благопристойной, а никакъ не легкомысленной, модной и кричащей. Въ частности, совершенно недопустимо для лицъ женскаго пола входить въ храмъ съ обнаженными руками и ногами, въ чрезмѣрно короткихъ и недостаточно покрывающихъ ихъ наготу платьяхъ, обличающихъ тѣмъ самымъ ихъ нецѣломудренную настроенность, съ непокрытыми головами и съ накрашенными лицами и губами. Входить въ такомъ непристойномъ видѣ въ храмъ Божій — это значитъ кощунственно ругаться надъ его небесной святыней!
Прилично ли запаздывать, когда насъ приглашаютъ на званный обѣдъ или вечеръ къ какому-либо высокопоставленному лицу?
Тѣмъ болѣе неприлично и грѣшно опаздывать къ Божественной службѣ въ храмъ Божій, гдѣ Самъ Владыка и Господь, нашъ Державный Хозяинъ и Повелитель, въ рукахъ Котораго наша жизнь и смерть, насъ ожидаетъ.
Не напрасно произносится въ храмахъ внушительный возгласъ: «Двери! двери! премудростію вонмемъ!» А затѣмъ, по исповѣданіи вѣры: — «Станемъ добрѣ, станемъ со страхомъ! вонмемъ! святое возношеніе въ мирѣ приносити!».
Двери храма, не только какъ это было въ древности, но и теперь должны были бы въ это время совсѣмъ запираться, дабы никто своимъ безвременнымъ вхожденіемъ въ храмъ и исхожденіемъ изъ него не мѣшалъ стоящимъ въ немъ сосредоточенно молиться въ эти важнѣйшія и святѣйшія мгновенія величайшаго христіанскаго таинства Божественной Евхаристіи.
/с. 173/ Если даже на свѣтскихъ зрѣлищахъ, гдѣ показывается людямъ суета міра, нерѣдко входъ закрывается, когда представленіе начнется, чтобы не мѣшать зрителямъ, то почему же у насъ въ храмахъ Божіихъ можетъ быть позволено входить и выходить въ любое время богослуженія и бродить взадъ и впередъ, отвлекая молящихся отъ молитвы?
Великій отвѣтъ за это нарушеніе благоговѣнія понесутъ предъ Богомъ пастыри, которые не учатъ своихъ пасомыхъ сосредоточенной молитвѣ въ храмѣ и, послабляя всякой распущенности, не даютъ возможности благоговѣйно-настроеннымъ въ мирѣ молиться. А еще хуже и преступнѣе, если и въ самомъ алтарѣ происходитъ такое же неблагоговѣйное и излишнее хожденіе взадъ и впередъ, ибо тогда нѣтъ и не можетъ быть настоящей молитвы и у самихъ священнослужителей!
Необходимо помнить всегда и во всѣхъ случаяхъ, что, по замѣчательному изреченію приснопамятнаго отца Іоанна Кронштадтскаго, «Церковь, хотя и основана на землѣ, но принадлежитъ къ числу учрежденій небесныхъ».
Потому-то и всё въ Церкви должно быть небесно.
И самое назначеніе Церкви въ томъ и состоитъ, чтобы возводить насъ отъ земли на небо, изъ земныхъ дѣлать небесными.
Небесными, а не земными, отрѣшенными отъ мірской суеты и отъ страстей и похотей, воюющихъ въ мірѣ, должны быть, прежде всего сами пастыри Церкви, которымъ Господь въ лицѣ Своихъ учениковъ и Апостоловъ, преемниками коихъ они являются, ясно сказалъ: «Отъ міра нѣсте», то-есть: «Вы не отъ міра» (Іоан. 15, 19). Вслѣдствіе этого и самый внѣшній видъ пастырей, не говоря уже о внутренней ихъ настроенности, всё ихъ поведеніе и образъ жизни, весь подходъ ихъ къ дѣлу своего служенія, всѣ методы и пріемы въ обращеніи съ пасомыми — всё должно быть особеннымъ, отличнымъ отъ обычнаго мірского — небеснымъ, а не земнымъ.
И всѣ рядовые вѣрующіе, памятуя непрестанно о томъ, что Церковь Христова прославляетъ тѣхъ, кого /с. 174/ она именуетъ «земными ангелами» и «небесными человѣками», должны ставить предъ собою тотъ же неземной идеалъ — стать чуждыми міру сему, во злѣ лежащему, — стать небесными.
«Пользующіеся міромъ симъ должны быть, какъ непользующіеся» — такъ напоминаетъ объ этомъ св. Ап. Павелъ (1 Кор. 7, 31).
Отрѣшенность отъ земли, устремленность къ небу — вотъ какой высокій идеалъ ставитъ передъ нами наша христіанская вѣра.
Горе тому, кто этого не понимаетъ или не хочетъ понимать, кто этого всѣмъ сердцемъ своимъ не воспринимаетъ и не ощущаетъ!
Таковой совсѣмъ чуждъ истиннаго христіанства и напрасно носитъ имя «христіанина», обманывая себя и другихъ.
Но еще вящшее горе тѣмъ, которые сознательно отвергаютъ этотъ высочайшій идеалъ христіанства, которые обманнымъ образомъ хотятъ подмѣнить его другимъ, низшимъ идеаломъ!
Это — «ложные пророки», это — «корчемники, мѣшающіе вино съ водою», по выраженію Писанія, это — подлинные растлители душъ, къ которымъ можно отнести страшную угрозу Господа: «Кто соблазнитъ одного изъ малыхъ сихъ, вѣрующихъ въ Меня, тому лучше было бы, если бы повѣсили ему мельничкый жерновъ на шею и потопили его во глубинѣ морской» (Матѳ. 18, 6).
«Горе человѣку тому, чрезъ котораго соблазнъ приходитъ» (Матѳ. 18, 7).
И вотъ, несмотря на это грозное прещеніе Самого Господа, мы наблюдаемъ въ наше время появленіе такого страшнаго соблазна, отвергающаго самое существо христіанства.
Это — страшная и губительная ересь современности, которая ниспровергаетъ догматъ Церкви, стремясь подорвать довѣріе къ Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, существующей уже болѣе 19-ти вѣковъ, со всѣми ея догматами, канонами, благочестивыми обычаями и установленіями, — опорочить ее, какъ /с. 175/ несостоятельную, какъ «отжившую», и создать на мѣстѣ ея новую «лже-церковь».
Эта новая «лже-церковь», по замыслу ея организаторовъ, должна быть оторвана отъ неба и сдѣлана вполнѣ мірскимъ учрежденіемъ, съ мірскими цѣлями, задачами и пріемами. «Пастыри» этой «церкви» должны быть вполнѣ мірскими людьми и по внѣшнему виду и по настроенію; взоры вѣрующихъ должны быть отвлечены отъ неба и прикованы къ землѣ; отношеніе къ богослуженію и всѣмъ церковнымъ установленіямъ, равно какъ и всѣ взаимоотношенія въ этой «церкви» должны быть чисто-формальными и оффиціальными, какъ и во всѣхъ свѣтскихъ организаціяхъ.
Идея такой новой «лже-церкви», долженствующей слить въ себѣ и объединить всѣ вѣроисповѣданія на землѣ, стала нынѣ весьма популярной, «модной» и всё болѣе и болѣе расширяется, вмѣстѣ съ такъ называемымъ «экуменическимъ движеніемъ».
И это нисколько не удивительно!
Какъ никогда низко пала сейчасъ въ людяхъ подлинная духовная жизнь, которая одна только и влечетъ людей къ небу, дѣлая ихъ изъ земныхъ небесными. Почти исчезло теперь то «внутреннее дѣланіе», которое такъ процвѣтало у насъ нѣкогда на Святой Руси и которое дало столько дивныхъ столповъ христіанскаго благочестія въ первые вѣка христіанства. А вѣдь безъ этого «внутренняго дѣланія» немыслима подлинная духовная жизнь, невозможно и истинное христіанство.
Вмѣсто этого приходится наблюдать совсѣмъ грозный симптомъ: съ какимъ-то непонятнымъ ожесточеніемъ и съ какой-то злой насмѣшкой отвергается нѣкоторыми духовная жизнь вообще, какъ якобы ненужная и даже «вредная» въ дѣлѣ церковнаго строительства (понимай подъ этимъ: строительства новой «лже-церкви»!), съ замѣной «внутренняго дѣланія» чисто-внѣшнимъ — духовной жизни противупоставляется «организація» и «администрація», какъ-будто одними внѣшними мѣрами можно упорядочить и спасти человѣческую душу.
А вѣдь главной задачей Церкви и является именно спасеніе души!
/с. 176/ Но этого теперь словно знать не хотятъ и о дѣлѣ спасенія души говорятъ нерѣдко съ какой-то иронической усмѣшкой.
Не молитвенникъ, не подвижникъ благочестія, отрѣшающійся отъ земли и устремляющій свой взоръ къ небу, не пастырь добрый, сердечно пекущійся о спасеніи душъ своихъ пасомыхъ и для этого входящій въ ихъ жизнь, дабы оторвать ихъ отъ привязанности къ земному и возвести ихъ умы и сердца къ небесному, — а сухой дѣлецъ-формалистъ, «организаторъ» и «администраторъ» признается теперь этими новѣйшими лжеучителями, «реформаторами» Церкви, идеаломъ. Стремленіе же къ небу, къ чему насъ постоянно призываетъ св. Церковь въ своихъ молитвословіяхъ, объявляется теперь чѣмъ-то «нереальнымъ», «нежизненнымъ» и даже «вреднымъ» для того мнимаго идеала земной «организаціи» и «администраціи», который, вопреки истинному ученію св. Церкви, они себѣ создали и который признаютъ самодовлѣющимъ и единственно будто отвѣчающимъ современнымъ нуждамъ.
Итакъ, вотъ каково характерное знаменіе нашего времени: истинная Христова Церковь съ проповѣдуемой ею духовной жизнью должна быть упразднена и замѣнена нѣкимъ фальшивымъ подобіемъ ея съ чисто-земнымъ устройствомъ, цѣлями и задачами.
Но такое умонастроеніе не есть ли самый явный признакъ наступленія того страшнаго времени, о которомъ сказалъ Христосъ-Господь: «Сынъ Человѣческій пришедъ убо, обрящетъ ли вѣру на земли?» (Лук. 18, 8).
Вѣры въ Бога, вѣры во Христа, вѣры въ Церковь у многихъ уже нѣтъ, и вотъ на опустошенное отъ вѣры мѣсто водворяются иные кумиры — въ томъ числѣ для послѣдователей новой «лже-церкви» кумиръ «организаціи» и «администраціи». Только чего и для чего, если самого-то главнаго — вѣры — нѣтъ — неизвѣстно!
«Организація» и «администрація» безъ настоящей вѣры, безъ подлинной духовной жизни, это — тѣло безъ души, мертвый безжизненный трупъ!
/с. 177/ «Ты носишь имя, будто живъ, но ты мертвъ», и потому «покайся», а «если не будешь бодрствовать, то Я найду на тебя, какъ тать, и ты не узнаешь, въ который часъ найду на тебя» (Апок. 3, 1-3) — вотъ грозный приговоръ Божій объ этой лже-церкви, дѣятеляхъ и послѣдователяхъ ея, хвалящихся своей «организаціей» и «администраціей», то-есть одной видимостью жизни.
Такъ лукаво совершается въ наши дни подмѣна истинныхъ цѣлей Церкви!
Но тутъ здоровое нравственное чувство не можетъ не прозрѣвать козней діавольскихъ — того «дѣйствія заблужденія», при которомъ люди будутъ «вѣрить лжи», о чемъ предупреждалъ насъ св. Апостолъ Павелъ (2 Солун. 2, 11).
Ибо ставить предъ Церковью какія-то иныя цѣ-ли, иныя задачи, кромѣ единственной, для которой она и основана Господомъ-Спасителемъ, — спасенія души — безсмысленно и нелѣпо!
А для спасенія души надо стремиться намъ изъ земныхъ стать небесными и, еще живя здѣсь на землѣ, стараться жить, какъ на небѣ, чему насъ такъ ясно учитъ истинная Церковь Христова и къ чему особенно усердно зоветъ насъ нынѣ, Великимъ постомъ.
Устраняясь, охраняя себя отъ тлетворнаго духа времени, послѣдуемъ призыву св. Церкви, если не желаемъ себѣ вѣчной погибели:
«Пріидите прежде конца вси, братіе, чистымъ сердцемъ приступимъ къ Благоутробному Богу, житейская обстоянія отринувше, о душахъ попеченіе сотворимъ!..» (стихира въ четвергъ Ваій).
Источникъ: Архіепископъ Аверкій. Современность въ свѣтѣ слова Божія. — Къ 25-лѣтію служенія въ Америкѣ въ Св. Троицкомъ монастырѣ. — Слова и рѣчи. Томъ II. 1961-1968 г.г.. — Jordanville: Тѵпографія преп. Іова Почаевскаго. Holy Trinity Monastery, 1975. — С. 170-177.
http://www.russportal.ru/index.php?id=c … 975_02_026
