Дорогие братья и сестры, хочу начать на нашем форуме публикацию некоторых трудов свт. Димитрiя митр. Ростовского. Эта тема мне очень близка. Во-первых, я начинал свое воцерковление с чтения Четьих-Миней святителя Димитрия. Он также был одним из видных защитников Самодержавия в свое время, о чем свидетельтвуют его слова о царской власти. В подтверждение этому приведу одно его высказывание о Царе земном- «Лицо и сан Царя христианского на земле есть живой образ и подобие Христа Царя, живущего на небесах. Ибо как человек душей своей есть образ Божий и подобие, так Помазанник Божий саном своим царским есть образ и подобие Христа Господа: Христос Господь на небесах в Церкви торжествующей есть Первенствующий: Христос Господень на земле благодатью и милостью Христа небесного в Церкви воинствующей есть первенствующий». Как православный христианин и монархист считаю, что эти слова вместе с изречениями других наших подвижников благочестия в защиту Самодержавия должен помнить и понимать каждый русский православный человек. Также имеется у меня одна святынька, для меня безценная, связанная со святителем Димитрием. И, конечно же, труды и житие великого святителя несомненно будет на душевную пользу всем боголюбивым читателям нашего сайта.
Думаю правильнее будет начать с жития святого Димитрия Ростовского.
ЖИТIЕ СВЯТИТЕЛЯ ДИМИТРIЯ, МИТРОПОЛИТА РОСТОВСКАГО, ЧУДОТВОРЦА
Святитель Димитрій, въ міру Даніилъ, родился въ декабрѣ 1651 года, въ мѣстечкѣ Макаровѣ, находящемся въ сорока верстахъ отъ города Кіева. Отецъ его, Савва Григорьевичъ Туптало, изъ простыхъ казаковъ дослужился до званія сотника и остатокъ дней своихъ посвятилъ на служеніе Церкви, принявъ на себя обязанности ктитора Кирилловской обители. И онъ и супруга его Марія Михайловна были благочестивые люди и проводили добрую христіанскую жизнь. Но отецъ былъ постоянно отвлекаемъ отъ дома военными занятіями, и отрокъ воспитывался преимущественно подъ руководствомъ матери. Съ нежной любовью и похвалой отозвался о ней самъ святитель по поводу ея кончины: "Въ самый великій пятокъ спасительныя страсти, мать моя преставилась въ девятомъ часѣ дня, точно въ тотъ часъ, когда Спаситель нашъ на крестѣ страждущій за спасеніе наше, духъ Свой Богу Отцу въ руки предалъ. Имѣла лѣтъ отъ рожденія своего болѣе семидесяти... да помянетъ ю Господь во царствіи Своемъ небесномъ! Скончалась съ хорошимъ расположеніемъ, памяти и рѣчью. О, дабы и мене таковой блаженной кончины Господь удостоилъ ея молитвами! И подлинно, христіанская была ея кончина: ибо со всѣми обрядами христіанскими и съ обыкновенными таинствами, безстрашна, не постыдна, мирна. Еще же да сподобитъ ю Господь добраго отвѣта на страшномъ Своемъ судѣ, яко же и не сомнѣваюсь о Божіемъ милосердіи, и о ея спасеніи, вѣдая постоянную добродѣтельную и набожную ея жизнь. А и то за добрый знакъ ея спасенія имѣю, что того же дни и того же часа, когда Христосъ Господь разбойнику, во время вольныя страсти, рай отверзлъ, тогда и ея душѣ отъ тѣла разлучиться повелѣлъ". Подъ вліяніемъ такой добродѣтельной матери отрокъ Даніилъ возрасталъ въ страхѣ Божіемъ и благочестіи, восходя отъ силы въ силу и укрѣпляясь въ добродѣтеляхъ.
Начальное образованіе Даніилъ получилъ дома. Родители обучили его читать, и когда исполнилось Даніилу 11 лѣтъ отъ роду, отправили его въ Кіевское Братское училище. Благодаря отличнымъ способностямъ и пламенному усердію въ занятіяхъ, Даніилъ скоро сталъ преуспѣвать въ наукахъ и превзошелъ всѣхъ своихъ сверстниковъ. Въ классахъ риторики онъ обратилъ на себя особенное вниманіе искусствомъ стихотворства и витійства. Подъ руководствомъ знаменитаго проповѣдника и полемическаго богослова Галятовского Даніилъ въ совершенствѣ изучилъ тѣ пріемы и обороты рѣчи, которые невольно поражали потомъ слушателей его поученій, и пріобрѣлъ ту энергію и непобѣдимую силу убѣжденія, которыя проявились впослѣдствіи въ борьбѣ съ раскольниками. Но, успѣвая въ наукахъ, Даніилъ въ то же время отличался и замѣчательнымъ благонравіемъ и рано обнаружилъ склонность къ жизни созерцательной и подвижнической. Онъ не принималъ никакого участія въ дѣтскихъ играхъ и избѣгалъ всякихъ утѣхъ и увеселеній. Свободное отъ школьныхъ занятій время онъ проводилъ въ чтеніи Священнаго Писанія, твореній и житій святыхъ мужей и въ молитвѣ. Съ особеннымъ рвеніемъ посѣщалъ онъ храмъ Божій, гдѣ благоговѣйно возносилъ свои усердныя молитвы Господу. Чѣмъ чаще и прилежнѣе читалъ онъ Божественное Писаніе и житія святыхъ отцовъ, тѣмъ болѣе усиливалось въ его душѣ желаніе подражать святымъ угодникамъ.
Пятнадцати лѣтъ отъ роду Даніилъ долженъ былъ оставить училище. Въ то бѣдственное для Кіева время городъ сей непрестанно переходилъ то подъ польскую, то подъ русскую державу. Это отзывалось и на состояніи училища, которое въ 1665 г., когда Кіевомъ овладѣли поляки, потерпѣло совершенное разрушеніе и долгое время оставалось въ запустѣніи. Поэтому Даніилъ не могъ окончить курса и долженъ былъ прекратить свои научныя занятія, пробывъ въ школѣ всего три года.
Съ отроческихъ лѣтъ питая склонность къ жизни иноческой, Даніилъ, вскорѣ по выходѣ изъ училища, оставилъ міръ сей со всѣми его благами. Испросивъ благословеніе своихъ родителей, онъ, на восемнадцатомъ году своей жизни, поселился въ Кирилловскомъ монастырѣ. Игуменъ монастыря Мелетій Дзикъ давно уже зналъ Даніила, такъ какъ раньше былъ ректоромъ Кіевскаго училища. 9 іюля 1668 года онъ совершилъ постриженіе Даніила въ иночество и нарекъ его Димитріемъ. Новопостриженный инокъ всецѣло поручилъ себя волѣ и Промыслу Божію. Строго и неуклонно сталъ онъ соблюдать всѣ монастырскія правила и ревностно въ смиреніи и послушаніи проходилъ иноческіе подвиги. Всѣми силами старался подражать въ добродѣтеляхъ преподобнымъ Антонію и Ѳеодосію и прочимъ печорскимъ подвижникамъ. Отнюдь не заботился онъ о пріобрѣтеніи имѣній и богатства, но всею душею стремился лишь угодить Богу, вѣрно и нелицемѣрно служить Ему Одному и черезъ то стяжать себѣ богатство нетлѣнное.
Не прошло и года послѣ постриженія Димитрія, какъ, по просьбѣ настоятеля, онъ былъ посвященъ въ санъ іеродіакона. Это посвященіе совершено было въ день Благовѣщенія Пресвятой Богородицы въ 1669 году, нареченнымъ на Кіевскую митрополію, Іосифомъ Тукальскимъ, жившимъ тогда въ городѣ Каневѣ. Въ санѣ іеродіакона Димитрій оставался въ Кирилловской обители довольно долгое время. Во всемъ повиновался онъ настоятелю, смиренно и усердно служилъ братіи, безпрекословно исполнялъ всякое послушаніе, въ церковь приходилъ первымъ и уходилъ изъ нея послѣднимъ; въ храмѣ стоялъ со страхомъ, благоговѣйно внимая словамъ Священнаго Писанія; въ келіи онъ часто молился, писалъ и сочинялъ, что ему поручалъ игуменъ, и усердно продолжалъ свои научныя занятія.
Такъ подвизался Димитрій до 1675 года. Въ это время въ Густынскомъ монастырѣ находился Черниговскій архіепископъ Лазарь Барановичъ. Здѣсь ему былъ представленъ святый Димитрій для посвященія въ іеромонаха, которое и было совершено 23 мая въ день Сошествія Святаго Духа. Святому Димитрію въ это время было только 24 года, но онъ уже былъ искусенъ въ дѣлѣ проповѣдованія слова Божія. Познакомившись съ нимъ поближе и узнавъ его высокія духовныя качества, архіепископъ пригласилъ святаго Димитрія быть проповѣдникомъ при Черниговской соборной церкви. Болѣе двухъ лѣтъ святый Димитрій проповѣдывалъ въ соборной и другихъ церквахъ Черниговской епархіи. Поучая народъ закону Христову, онъ приносилъ большую духовную пользу всѣмъ своимъ слушателямъ и доставлялъ имъ великое наслажденіе: живая и увлекательная рѣчь его была растворена солью премудрости, такъ что всѣ стремились его слушать.
Слава о святомъ Димитріи, какъ великомъ проповѣдникѣ, быстро разнеслась по Малороссіи и Литвѣ, и обитель за обителью стали приглашать его къ себѣ, чтобы воспользоваться его краснорѣчивымъ назиданіемъ. Ближайшимъ поводомъ къ таковымъ приглашеніямъ послужило слѣдующее событіе. Въ іюнѣ 1677 года, движимый благочестивымъ усердіемъ, Димитрій отправился изъ Чернигова въ Новодворскій монастырь для поклоненія чудотворной иконѣ Пресвятой Богородицы, писанной святымъ Петромъ, митрополитомъ Московскимъ, и долженъ былъ остаться въ Литвѣ. Въ то время, когда прибылъ святой Димитрій, въ монастырѣ готовились къ торжественному перенесенію сей иконы изъ старой церкви въ новую. Для сего прибыли Бѣлорусскій епископъ Ѳеодосій и настоятель Виленского Свято-Духова монастыря Климентъ. По окончаніи праздника Климентъ взялъ съ собой Димитрія въ свой монастырь. Болѣе двухъ мѣсяцевъ Димитрій пробылъ въ Вильно и произнесъ здѣсь двѣ проповѣди. Вскорѣ, однако, по просьбѣ епископа Ѳеодосія святой Димитрій отправился въ Слуцкъ и, поселившись въ Братскомъ Преображенскомъ монастырѣ, четырнадцать мѣсяцевъ неустанно трудился въ проповѣдованіи слова Божьяго. Димитрія сильно полюбилъ и благодѣтельствовалъ ему ктиторъ монастыря Іоаннъ Скочкевичъ, на средства котораго и былъ построенъ Преображенскій монастырь. Святой Димитрій также глубоко уважалъ и любилъ своего благодѣтеля, прожилъ въ Слуцке до самой его кончины и почтилъ его память, сказавъ на погребеніе его проповѣдь.
Между тѣмъ святаго Димитрія неоднократно уже приглашали возвратиться въ Малороссію. Его призывали и гетманъ Самойловичъ и прежній его настоятель Мелетій, управлявшій теперь Кіевскимъ Михайловскимъ монастыремъ. Въ февралѣ 1679 года святой Димитрій прибылъ въ Батуринъ и былъ принятъ гетманомъ весьма ласково и милостиво. Поселившись въ Николаевскомъ Крупицкомъ монастырѣ, находящемся недалеко отъ Батурина, Димитрій продолжалъ ревностно подвизаться въ постѣ, молитвѣ, непрестанномъ чтеніи душеполезныхъ книгъ; съ особеннымъ же усердіемъ проповѣдовалъ онъ слово Божіе. Слава о его добродѣтельномъ житіи распространилась по всѣмъ обителямъ. Многіе изъ нихъ приглашали святаго Димитрія къ себѣ для управленія. Такъ братія Кирилловского монастыря обратились къ нему съ убѣдительной просьбой принять надъ ними начальствованіе. Но святой Димитрій, вѣроятно, по смиренію своему, а также удерживаемый и гетманомъ, отклонилъ эту просьбу и отправилъ въ Кирилловъ монастырь благодарственное письмо. Вскорѣ послѣ сего, въ 1681г., скончался игуменъ Максаковского Преображенскаго монастыря. Братія обратились также къ святому Димитрію, прося его быть у нихъ игуменомъ. По своему уединенному мѣстоположенію Максаковская обитель какъ нельзя болѣе соотвѣтствовала строгой иноческой жизни Димитрія. Посему, съ согласія гетмана, онъ принялъ предложенія максаковскихъ иноковъ и отправился съ гетманскимъ письмомъ въ Черниговъ къ архіепископу Лазарю Барановичу за указомъ.
Архіепископъ принялъ Димитрія весьма милостиво. Какъ бы провидя будущее, Лазарь, какъ только распечаталъ гетманское письмо, сказалъ Димитрію: "Не читая письма, говорю: да благословитъ васъ Господь Богъ не только игуменствомъ, но по имени Димитрія желаю вамъ митры: Димитрій да получитъ митру".
Въ тотъ же день, послѣ посвященія въ игумена, Лазарь такъ привѣтствовалъ Димитрія: "Сегодня память пророка Моисея Боговидца; сего дня сподобилъ васъ Господь Богъ игуменства въ монастырѣ, гдѣ храмъ Преображенія Господня, яко Моисея на Фаворѣ. Сказавый пути своя Моисеови, да скажетъ и вамъ на семъ Фаворѣ пути Своя къ вѣчному Фавору".
"Сіи слова, - свидѣтельствуетъ самъ святой Димитрій, - я грѣшный принялъ за хорошее предзнаменованіе и пророчество и замѣтилъ для себя. Дай Боже, чтобы пророчество его архипасторства сбылось".
Прощаясь на другой день съ Димитріемъ, Лазарь подарилъ ему хорошій посохъ.
"И такъ хорошо отпустилъ меня, - говоритъ святой Димитрій, - какъ отецъ роднаго сына. Подай ему, Господи, вся благая по сердцу его".
Вступивъ въ управленіе обителью, святой Димитрій нисколько не измѣнилъ прежней своей строгоиноческой жизни. Подвизаясь по-прежнему въ бдѣніяхъ, молитвѣ и добрыхъ дѣлахъ, онъ всѣмъ подавалъ примѣръ христіанскаго смиренія. Всегда помня слова Господа: "а кто хочетъ между вами быть большимъ, да будетъ вамъ слугою" (Мфъ. 20:26), онъ такъ жилъ самъ, такъ жить училъ и другихъ, служа для всѣхъ образцомъ вѣры
и благочестія. Несомненно, что такіе игумены - слава и украшеніе для управляемыхъ ими обителей. Вотъ почему святой Димитрій ни въ одной обители долго не оставался, и былъ, какъ увидимъ, перемѣщаемъ изъ одного монастыря въ другой.
Не долго максаковскіе иноки назидались словомъ и святою жизнію Димитрія. 1 марта 1682 года онъ былъ назначенъ игуменомъ въ Николаевскій Батуринскій монастырь. Но отъ сего монастыря самъ онъ вскорѣ отказался. Онъ жаждалъ тихаго и безмолвнаго житія, чтобы безпрепятственно предаться богомыслію, молитвѣ и другимъ богоугоднымъ занятіямъ. Посему на другой же годъ своего игуменства въ Батуринѣ, въ день своего ангела, 26 октября 1683 года, онъ сложилъ съ себя управленіе обителью, оставшись въ ней простымъ инокомъ. Вскорѣ, однако, Промысломъ Божіимъ святой Димитрій призванъ былъ къ великому дѣлу составленія Миней-Четьихъ, которыми онъ принесъ величайшую пользу всему народу русскому.
Въ 1684 году архимандритомъ Кіево-Печерской лавры былъ назначенъ Варлаамъ Ясинскій. Отъ своихъ предшественниковъ - Петра Могилы и Иннокентія Гизеля онъ вмѣстѣ со званіемъ архимандрита наслѣдовалъ мысль о великомъ трудѣ составленія житій святыхъ. Сейтрудъ былъ тѣмъ болѣе необходимъ, что вслѣдствіе татарскихъ набѣговъ, литовскихъ и польскихъ разореній, Церковь лишилась многихъ драгоцѣнныхъ духовныхъ книгъ и жизнеописаній святыхъ. Отыскивая человѣка, способнаго для сего важнаго и великаго труда, Варлаамъ остановилъ свое вниманіе на святомъ Димитріи, который уже прославился своею ревностью къ душеспасительнымъ трудамъ. Выборъ его былъ одобренъ единодушнымъ согласіемъ прочихъ отцовъ и братіи лавры. Тогда Варлаамъ обратился къ Димитрію съ просьбой переселиться въ Кіевскую лавру и принять на себя трудъ исправленія и составленія житій святыхъ.
Устрашенный тяжестью возлагаемаго на него труда, смиренный подвижникъ старался отклонить его отъ себя. Но, страшась грѣха непослушанія и хорошо сознавая самъ нужды Церкви, онъ предпочелъ покориться настоятельнымъ требованіямъ Варлаама. Возлагая надежду на помощь Божію и на молитвы Пречистой Богоматери и всѣхъ святыхъ, Димитрій въ іюнѣ 1684 года приступилъ къ новому своему подвигу и съ великимъ тщаніемъ началъ проходить возложенное на него послушаніе. Душа его, наполненная образами святыхъ, жизнеописаніемъ которыхъ онъ занимался, сподоблялась духовныхъ видѣній во снѣ, которыя укрѣпляли его на пути къ высшему совершенству духовному и ободряли его въ великихъ трудахъ.
"Августа десятаго 1685 г., - повѣствуетъ самъ святой Димитрій, - въ понедѣльникъ, услышалъ я благовѣстъ къ заутренѣ, но, по обыкновенной своей лѣности, разоспавшись, не поспѣлъ къ началу и проспалъ даже до чтенія Псалтири. Въ это время видѣлъ слѣдующее видѣніе: казалось, будто поручена была мнѣ въ смотрѣніе нѣкоторая пещера, въ которой почивали святыя мощи. Осматривая со свѣчой гробы святыхъ, увидѣлъ тамъ же, якобы почивающую, святую великомученицу Варвару. Приступивъ къ ея гробу, узрѣлъ ее лежащую бокомъ, и гробъ ея являющій нѣкоторую гнилость. Желая оную очистить, вынулъ мощи ея изъ раки, и положилъ на другомъ мѣстѣ. Очистивъ раку, приступилъ къ мощамъ ея, и взялъ оныя руками для вложенія въ раку; но вдругъ узрѣлъ въ живыхъ Варвару святую.
- Святая дѣва Варвара, благодѣтельницѣ моя! Умоли Бога о грѣхахъ моихъ, - воскликнулъ я.
Святая отвѣтствовала, будто бы имѣя сомнѣніе нѣкоторое:
- Не вѣдаю, умолю ли, ибо молишься по-римски.
Думаю, что сіе мнѣ сказано для того, что я весьма лѣнивъ къ молитвѣ, и уподоблялся въ семъ случаѣ римлянамъ, у которыхъ весьма краткое молитвословіе, такъ какъ у меня краткая и рѣдкая молитва. Слова эти услышавъ отъ святой, началъ я тужить, и акибы отчаяваться. Но святая, спустя мало времени, воззрѣла на меня съ веселымъ и осклабленнымъ лицомъ, и изрекла: "не бойся", - и иныя нѣкоторыя утѣшительныя произнесла слова, которыхъ я и не вспомню. Потомъ, вложивъ въ раку, я облобызалъ ея руки и ноги; казалось, тѣло живое и весьма бѣлое, - но рака убогая и обветшалая. Сожалѣя о томъ, что нечистыми и скверными руками и устами дерзаю касаться святыхъ мощей, и что не вижу хорошей раки, размышлялъ, какъ бы украсить сей гробъ, и началъ искать новой и богатѣйшей раки, въ которую бы переложить святыя мощи: но въ то самое мгновеніе проснулся. Жалѣя о пробужденіи моемъ, почувствовало сердце мое радость".
Заключая сей разсказъ, святой Димитрій смиренно замѣчаетъ: "Богъ вѣдаетъ, что сей сонъ знаменуетъ, и каково онаго событіе воспослѣдуетъ! О, когда бы молитвами святой Варвары, покровительницы моей, далъ мнѣ Богъ исправленіе злого и окаяннаго житія моего!"
Другое сновидѣніе, случившееся черезъ три или четыре мѣсяца послѣ перваго, было слѣдующее: "Въ 1685 г. въ Филипповъ постъ, - пишетъ святой Димитрій, - въ одну ночь окончивъ письмомъ страданія святаго мученика Ореста, котораго память 10 ноября почитается, за часъ или меньше до заутрени, легъ отдохнуть не раздѣваясь, и въ сонномъ видѣніи узрѣлъ святаго мученика Ореста, лицомъ веселымъ ко мнѣ вѣщающаго этими словами:
- Я больше претерпѣлъ за Христа мукъ, нежели ты написалъ.
Сіе рекъ, открылъ мнѣ перси свои и показалъ въ лѣвомъ боку великую рану, сквозь во внутренность проходящую, сказавъ:
- Сіе мнѣ желѣзомъ прожжено.
Потомъ, открывъ правую по локоть руку, показалъ рану на самомъ противъ локтя мѣстѣ, и сказалъ:
- Сіе мнѣ перерѣзано.
При семъ видны были перерѣзанныя жилы. Также и лѣвую руку открывши, на такомъ же мѣстѣ такую же указалъ рану, сказалъ:
- И то мнѣ перерѣзано.
Потомъ, наклонясь, открылъ ногу и показалъ на сгибѣ колѣна рану, также и другую ногу до колѣна открывши, такую же рану на томъ же мѣстѣ показалъ и сказалъ:
- А сіе мнѣ косою разсѣчено.
И ставъ прямо, взирая мнѣ въ лицо, промолвилъ:
- Видишь ли? Больше я за Христа претерпѣлъ, нежели ты написалъ.
Я, противъ сего ничего не смѣя сказать, молчалъ и мыслилъ въ себѣ: кто сей есть Орестъ, не изъ числа ли пяточисленныхъ (13 декабря)? На эту мою мысль святой мученикъ отвѣтствовалъ:
- Не тотъ я Орестъ, иже отъ пяточисленныхъ, но тотъ, его же ты нынѣ житіе писалъ.
Видѣлъ я другого нѣкоего важнаго человѣка, за нимъ стоявшаго, и казался мнѣ также нѣкій мученикъ былъ, но тотъ ничего не сказалъ. Въ то самое время учиненный къ заутрени благовѣстъ пробудилъ меня, и я жалѣлъ, что сіе весьма пріятное видѣніе скоро окончилось.
- А что сіе видѣніе, - прибавляетъ святой Димитрій, записавъ его спустя болѣе трехъ лѣтъ, - я недостойный и грѣшный истинно видѣлъ, какъ написалъ, а не иначе, сіе подъ клятвою моею священническою исповѣдую: ибо все оное какъ тогда совершенно памятовалъ, такъ и теперь помню".
Прошло съ лишкомъ два года съ того времени, какъ святой Димитрій сложилъ съ себя игуменство и въ уединенной келіи совершалъ свой великій трудъ. Случилось ему быть вмѣстѣ съ архимандритомъ Варлаамомъ въ Батурине. Съ радостью встрѣтили его гетманъ и новый митрополитъ Гедеонъ и стали убѣждать снова принять на себя управленіе Николаевскою обителью. Долго Димитрій отказывался отъ сего, но, наконецъ, долженъ былъ уступить усерднымъ просьбамъ и 9 февраля 1686 года переселился въ Батуринъ. Но, оставивъ Кіевскую лавру, святой Димитрій не оставилъ своего дѣла. Съ тѣмъ же усердіемъ, какъ и въ лаврѣ, онъ продолжалъ составлять житія святыхъ, и здѣсь окончилъ первую четверть Миней-Четьихъ, заключающую въ себѣ три мѣсяца - сентябрь, октябрь и ноябрь.
Трудъ свой Святой Димитрій представилъ архимандриту Варлааму. Прочитавъ и разсмотрѣвъ рукопись вмѣстѣ съ соборными старцами и другими благоразумными мужами, Варлаамъ рѣшилъ приступить къ печатанію житій святыхъ. Святой Димитрій прибылъ изъ Батурина въ лавру, и подъ его личнымъ наблюденіемъ въ 1689 г. была напечатана первая книга Миней-Четьихъ.
Вскорѣ послѣ сего святому Димитрію представился случай быть въ Москвѣ. Князь Голицынъ отправилъ въ Москву гетмана Мазепу съ донесеніемъ объ окончаніи похода въ Крымъ. Вмѣстѣ съ гетманомъ были отправлены для объясненія съ патріархомъ по нѣкоторымъ церковнымъ вопросамъ святой Димитрій и Иннокентій, игуменъ Кириллова монастыря. Это было 21 іюля 1689 г. По прибытіи въ Москву они были представлены царю Іоанну Алексѣевичу и царевнѣ Софіи. Въ тотъ же день святой Димитрій представлялся патріарху Іоакиму. Спустя мѣсяцъ послѣ своего пріѣзда, святой Димитрій вмѣстѣ съ гетманомъ были въ Троицѣ-Сергіевой лаврѣ. Здѣсь тогда жилъ царь Петръ Алексѣевичъ, скрывавшійся отъ покушеній царевны Софіи. Онъ милостиво принялъ Димитрія. Въ лаврѣ же Димитрій имѣлъ случай видѣть патріарха. "Мы посѣщали его часто, - говоритъ самъ святой, - онъ благословилъ мнѣ, грѣшному, продолжать писаніемъ житія святыхъ и далъ на благословеніе мнѣ образъ Пресвятой Богородицы въ окладѣ".
Возвратившись въ свой монастырь, святой Димитрій съ большой ревностью сталъ трудиться надъ составленіемъ житій святыхъ. Чтобы удобнѣе заниматься своимъ богоугоднымъ дѣломъ, онъ оставилъ свои настоятельскіе покои и устроилъ себѣ въ уединенномъ мѣстѣ близъ церкви святаго Николая Крупицкого особенную келію, которую въ своихъ запискахъ называетъ "скитомъ".
Въ то время, какъ святой Димитрій трудился надъ второй книгой Миней-Четьихъ, новый московскій патріархъ Адріанъ прислалъ ему похвальную грамоту. Грамоту эту привезъ Варлаамъ, возведенный и посвященный въ Москвѣ (31 августа 1690 г.) въ санъ митрополита Кіевскаго.
"Самъ Богъ, - писалъ патріархъ, - воздастъ ти, братѣ, всяцемъ благословеніемъ благостыннымъ, написуя тя въ книгѣ живота вѣчнаго, за твои богоугодные труды въ писаніи, исправленіи же и типомъ изданіи книги душеполезныя житій святыхъ на три мѣсяцы первые, септемврій, октоврій и ноемврій: Той же и впредь да благословитъ, укрѣпитъ и поспѣшитъ потруждатися тебѣ даже на всецѣлый годъ и прочія таковыя же Житій Святыхъ книги исправити совершенно и типомъ изобразити".
Вмѣстѣ съ тѣмъ патріархъ просилъ и новаго митрополита и будущаго архимандрита лавры о содѣйствіи во всемъ святому Димитрію, "искусному, благоразумному и благоусердному дѣлателю".
Ободренный вниманіемъ патріарха, святой Димитрій съ чувствомъ смиренной благодарности такъ отвѣчалъ Московскому іерарху: "Да похваленъ и прославленъ будетъ Богъ во святыхъ и отъ святыхъ славимый, яко даровалъ есть нынѣ Церкви Своей святой таковаго пастыря добра и искусна, ваше архипасторство, иже въ началѣ своего пастырства, первѣе всѣхъ печешися и промышляеши о умноженіи Божія и святыхъ Его славы, желающи житіямъ онымъ въ міръ типомъ изданнымъ быти, на пользу всему христіанскому православному россійскому роду. Слава сія всѣмъ преподобнымъ есть. Нынѣ уже и азъ недостойный усерднѣе, Господу поспешествующему, на предлежащая простою бренную и грѣшную мою руку, имый святительство ваше въ томъ дѣлѣ пособствующее ми, укрѣпляющее же и наставляющее благословеніе, еже по премногу возбуждаетъ мя, да сонъ лѣности оттрясъ, повелеваемое ми творю тщательно. Аще и не искусенъ есмь, не имый толикѣ вѣдѣнія и возможности, дабы все добрѣ привести къ совершенству зачатое дѣло: обаче, о укрѣпляющемъ мя Іисусѣ наложенный святаго послушанія яремъ носити долженъ есмь, скудоумія моего недостаточное исполняющу Тому, отъ Егоже исполненія мы всѣ пріяхомъ, и еще пріемлемъ, - точію да и впредь пособствуетъ ми со благословеніемъ Богопріятная Архипасторства вашего молитва, на нюже зѣло надѣюся".
Теперь святой Димитрій рѣшился посвятить себя исключительно Четьимъ-Минеямъ. "Февраля 14-го (1692 г.), - повѣствуетъ онъ самъ, - въ первую недѣлю поста, предъ обѣднею, оставилъ я и сдалъ игуменство мое въ Батуринскомъ монастырѣ для спокойнѣйшаго моего пребыванія и писанія житій святыхъ". Живя въ уединенной своей келіи, онъ составилъ вторую книгу, заключающую въ себѣ слѣдующіе три мѣсяца - декабрь, январь и февраль, и 9 мая 1693 года самъ привезъ ее въ Кіево-Печерскую типографію.
Но какъ ни стремился трудолюбивый инокъ къ тихой и уединенной жизни, люди, цѣнившіе его высокія душевныя качества, не давали ему покоя. Такъ, пока святой Димитрій наблюдалъ за печатаніемъ своего труда, новый архіепископъ Черниговскій, святой Ѳеодосій Углицкій, убѣдилъ его принять на себя управленіе Петропавловской обителью, въ 27 верстахъ отъ города Глухова. Во время пребыванія его въ семъ монастырѣ, въ январѣ 1695 г., окончено было печатаніе второй четверти Четьихъ-Миней. И за эту книгу патріархъ Адріанъ удостоилъ Димитрія такихъ же похвалъ, какъ и за первую, приславъ ему другую одобрительную грамоту. Это побудило Димитрія усердно продолжать свой трудъ, и онъ началъ готовить третью книгу, заключающую въ себѣ мѣсяцы - мартъ, апрѣль и май.
Въ началѣ 1697 года святой Димитрій былъ назначенъ настоятелемъ Кіевскаго Кириллова монастыря, а черезъ пять мѣсяцевъ послѣ сего, 20 іюня, его посвятили въ архимандрита Черниговскаго Елецкаго Успенскаго монастыря. Такъ исполнилось, наконецъ, благожеланіе Лазаря Барановича: Димитрій получилъ митру. Но, возведенный въ санъ архимандрита, святой Димитрій, памятуя слова Писанія: "кому дано много, много и потребуется" (Лкъ 12:48), предался своимъ трудамъ и подвигамъ еще съ большимъ рвеніемъ и усердіемъ. Не оставляя занятій житіями святыхъ, онъ не забывалъ и монастырскаго благоустроенія и всюду помогалъ совѣтомъ и разсужденіемъ, словомъ и дѣломъ.
Прошло еще два года, и святой Димитрій былъ переведенъ въ Спасскій Новгородъ-Северскій монастырь. Это былъ послѣдній монастырь, которымъ онъ управлялъ. Здѣсь онъ окончилъ третью четверть Миней-Четьихъ, которая и была напечатана въ январѣ 1700 года. Послѣ сего архимандритъ лавры Іоасафъ Кроковскій, съ братіею въ знакъ особеннаго уваженія къ составителю житій святыхъ, прислалъ ему въ даръ икону Пресвятой Богородицы, пожалованную царемъ Алексѣемъ Михайловичемъ Кіевскому митрополиту Петру Могилѣ, во время вѣнчанія своего на царство.
Въ томъ же 1700 году императоръ Петръ Великій въ заботахъ объ отдаленныхъ областяхъ своихъ обширныхъ владѣній поручилъ Кіевскому митрополиту Варлааму "поискать изъ архимандритовъ или игуменовъ, или другихъ иноковъ, добраго и ученаго и благонепорочного житія, которому бы въ Тобольскѣ быть митрополитомъ, и могъ бы Божіей милостью проповѣдовать въ Китаѣ и въ Сибири, въ слѣпотѣ идолослуженія и другихъ невежествахъ закоснѣлыхъ человѣкъ приводить въ познаніе и служеніе и поклоненіе истиннаго Живаго Бога". Варлааму никто въ семъ отношеніи не былъ столько извѣстенъ, какъ архимандритъ Новгородъ-Северскій, - и святой Димитрій въ началѣ 1701 года былъ вызванъ въ Москву. Здѣсь онъ сказалъ императору привѣтственную рѣчь, въ которой изобразилъ достоинство царя земнаго, представляющаго на землѣ образъ Христа - Царя Небесного. Вскорѣ - 23 марта - святой Димитрій былъ рукоположенъ въ митрополита Сибирскаго и Тобольскаго. Высокой честью украсили смиреннаго Димитрія, но она была ему не по сердцу. Сибирь страна суровая и холодная, а здоровье святаго Димитрія было слабое, разстроенное непрестанными занятіями. Сибирь страна далекая, а у святаго Димитрія было близкое сердцу занятіе, которое началъ онъ въ Кіевѣ и могъ продолжать только тамъ, или близъ тѣхъ мѣстъ, гдѣ сосредоточивалось тогда просвѣщеніе, а не въ глухой и далекой Сибири. Все это такъ безпокоило его, что онъ слегъ въ постель. Самъ государь посѣтилъ больного и, узнавъ причину его болѣзни, успокоилъ его и дозволилъ остаться на время въ Москвѣ, въ ожиданіи ближайшей епархіи. Вакансія на такую епархію вскорѣ открылась: скончался Ростовскій митрополитъ Іоасафъ, и святой Димитрій 4 января 1702 года былъ назначенъ его преемникомъ.
Въ Ростовъ святой Димитрій прибылъ 1 марта, во вторую недѣлю Великаго поста. Вступивъ въ городъ, онъ прежде всего посѣтилъ Спасо-Яковлевскую обитель. Войдя въ соборъ Зачатія Божіей Матери, гдѣ почиваютъ мощи святителя Іакова Ростовскаго, новый архипастырь совершилъ обычное моленіе и въ то же самое время, узнавъ по особенному откровенію свыше, что въ Ростовѣ суждено ему окончить свою многотрудную и многополезную жизнь, назначилъ для себя могилу въ правомъ углу собора и сказалъ окружающимъ: "Се покой мой: здѣсь вселюся во вѣкъ вѣка". Совершивъ послѣ сего въ Успенскомъ каѳедральномъ соборѣ Божественную литургію, святитель произнесъ новой своей паствѣ краснорѣчивое и трогательное слово, гдѣ изложилъ взаимныя обязанности пастыря и паствы.
"Да не смущается, - говорилъ святитель, - сердце ваше о моемъ къ вамъ пришествіи: дверьми бо внидохъ, а не прелазяй инуде; не искахъ, но поискавъ есмь, и не ведахъ васъ, ниже вы мѣнѣ вѣдаете, судьбы же Господни бездна многа; тыя мя послаша къ вамъ, азъ же пріидохъ, не да послужите ми, но да послужу вамъ, по словеси Господню: хотяй быти въ васъ первый, да будетъ всѣмъ слуга".
Вступивъ въ управленіе Ростовскою митрополіей, святитель Димитрій нашелъ въ ней великіе нестроенія. Съ ревностью Иліи онъ предался неусыпнымъ заботамъ о благоустроеніи церковномъ и спасеніи душъ человѣческихъ. Какъ истинный пастырь, слѣдуя словамъ Евангелія: "Такъ да свѣтитъ свѣтъ вашъ предъ людьми, чтобы они видѣли ваши добрыя дѣла и прославляли отца вашего Небесного" (Мфъ 5:16), святитель самъ во всемъ являлся образцомъ благочестія. Въ то же время онъ старался искоренять въ людяхъ всякаго званія злые нравы, зависть, неправду и другіе пороки. Особенно огорчало святителя духовенство своимъ невѣжествомъ и пренебреженіемъ къ проповѣдованію Слова Божьяго.
"Олѣ окаянному времени нашему, - говорилъ святой Димитрій въ одномъ изъ своихъ поученій, - яко отнюдь пренебреженно то сѣяніе, - весьма оставися Слово Божіе и не вемъ, кого первѣе окаевати требѣ, сѣятелей или землю, іереевъ ли или сердца человѣческія, или обое то купно? Вкупѣ непотребни быша, нѣсть творящій благостыню, нѣсть до единаго. Сѣятель не сѣетъ, а земля не пріемлетъ; іереи небрегутъ, а людіе заблуждаютъ; іереи не учатъ, а людіе невежествуютъ; іереи Слова Божія не проповѣдуютъ, а людіе не слушаютъ, ниже слушати хотятъ".
У многихъ изъ духовныхъ лицъ святитель не находилъ и добраго нравственнаго воспитанія. Напротивъ, съ горестью приходилось ему замѣчать, что отцы семействъ были не внимательны къ исполненію главныхъ христіанскихъ обязанностей своими домашними.
"А еже удивительнѣе, - продолжаетъ святой Димитрій, - яко іерейстіи жены и дѣти мнози никогда же причащаются, еже уведахомъ отсюду: іерейстіи сыны приходятъ ставитися на мѣста Отцевъ своихъ, которыхъ егда спрашиваемъ, давно ли причащалися, многіе поистинѣ сказуютъ, яко не помнятъ когда причащалися. О, окаянніи іереи, нерадящіи о своемъ домѣ! Како могутъ радѣти о святой Церкви, домашнихъ своихъ ко святому причащенію не приводящіи? Како могутъ приводити прихожанъ не пекущійся о спасеніи душъ, иже въ дому?"
Священники плохо знали свои обязанности. Встрѣчались между ними такіе, которые на пирахъ съ обличеніемъ и укоромъ разсказывали грѣхи своихъ духовныхъ дѣтей, открытые на исповѣди. Другіе лѣнились ходить къ больнымъ для исповѣди и пріобщенія Святыхъ Таинъ, особенно же къ бѣднымъ.
Еще болѣе святитель исполнился благочестивой ревностью, еще сильнѣе сталъ онъ скорбѣть, когда узналъ, что нѣкоторые священники, забывъ страхъ Божій, не воздаютъ должнаго почитанія Пречистымъ и Животворящимъ Таинамъ Христовымъ. Въ одномъ изъ своихъ посланій святитель повѣствуетъ о такомъ событіи.
- Случилось намъ въ январѣ 1702 г. ѣхать въ городъ Ярославль. На пути вошелъ я въ одну сельскую церковь. Совершивъ обычное моленіе, я хотѣлъ воздать достойную честь и поклоненіе Пречистымъ Христовымъ Тайнамъ и спросилъ тамошняго священника:
- Гдѣ Животворящія Христовы Тайны?
Священникъ, какъ будто не понимая моихъ словъ, стоялъ въ недоумѣніи и молчалъ. Тогда я снова спросилъ его:
- Гдѣ Тѣло Христово?
Священникъ не понялъ и сего вопроса. Одинъ же изъ опытныхъ іереевъ, меня сопровождавшій, спросилъ его:
- Гдѣ запасъ?
Тогда священникъ вынулъ изъ-за угла "сосудъ зѣло гнусный" и показалъ хранимую въ немъ съ такимъ небреженіемъ великую святыню, на которую и ангелы взираютъ со страхомъ.
"И возболезновахъ о томъ сердцемъ по-премногу, - говоритъ святитель, - ово яко въ таковомъ непочитаніи хранится тѣло Христово, ово же яко ни нарицанія честнаго, Пречистымъ Тайнамъ подобающаго, ведятъ. Удивися о семъ небо, и земли ужаснитеся концы!"
Святитель сталъ заботиться о немедленномъ искорененіи такихъ вопіющихъ недостатковъ. Желая, чтобы іереи оставили свое нерадѣніе и проходили бы со всякимъ тщаніемъ и страхомъ Божіемъ свое служеніе, святой Димитрій написалъ два окружныхъ посланія для пастырей. Эти посланія во многихъ спискахъ были разосланы священникамъ съ тѣмъ, чтобы они списывали для себя, чаще прочитывали ихъ и согласно съ ними исправляли свои обязанности.
Въ первомъ посланіи святитель отечески увѣщевалъ пастырей оставить свое злонравіе, запрещалъ имъ разсказывать о согрѣшеніяхъ своихъ духовныхъ чадъ и тщеславиться своимъ званіемъ и положеніемъ духовнаго отца. Именемъ Господа онъ умолялъ ихъ не презирать нищихъ и убогихъ, но одинаково и непрестанно заботиться о душахъ всѣхъ пасомыхъ.
Во второмъ посланіи святой Димитрій своей архипастырской властью повелѣвалъ, чтобы священники, подъ страхомъ грознаго суда Божія, не только сами воздавали должное поклоненіе Святымъ и Животворящимъ Тайнамъ, но и другихъ тому поучали; увѣщевалъ хранить Ихъ въ подобающихъ святынѣ мѣстахъ и сосудахъ и не называть ихъ "запасомъ", убѣждалъ іереевъ достойно приготовляться къ своему священному служенію и умолялъ, чтобы они какъ можно чаще поучали народъ и сами тщательно исполняли свои обязанности.
Стремясь совершенно искоренить недостатки въ средѣ духовенства, святой Димитрій сознавалъ, что наиболѣе дѣйствительнымъ средствомъ для сего служитъ доброе ученіе и воспитаніе. Поэтому онъ открылъ при своемъ архіерейскомъ домѣ училище. Собравъ въ семъ училищѣ болѣе двухсотъ человѣкъ, дѣтей священнослужительскихъ, онъ раздѣлилъ ихъ на три класса и для каждаго класса поставилъ отдѣльнаго учителя. Училище было предметомъ особеннаго попеченія святителя. Онъ часто посѣщалъ классы, самъ выслушивалъ учениковъ и испытывалъ ихъ познанія. Въ случаѣ отсутствія учителя онъ самъ принималъ на себя его должность. Въ свободное отъ обычныхъ своихъ занятій время святитель собиралъ способныхъ учениковъ и толковалъ имъ нѣкоторыя книги изъ Ветхаго Завѣта; въ лѣтнее время, проживая въ архіерейскомъ селѣ Демьянахъ, онъ объяснялъ ученикамъ Новый Завѣтъ. Не меньше заботился святитель и о нравственномъ воспитаніи учениковъ. Въ воскресные и праздничные дни они должны были приходить въ соборную церковь къ всенощному бдѣнію и литургіи. По окончаніи первой кафизмы, во время чтенія какого-либо слова или житія, ученики должны были подходить къ святителю подъ благословеніе, давая такимъ образомъ знать о своемъ присутствіи. Архипастырь повелѣвалъ ученикамъ строго соблюдать не только Четыредесятницу, но и другіе посты; самъ исповѣдовалъ ихъ и пріобщалъ Святыхъ Таинъ. Кончившимъ ученіе святитель давалъ мѣста при церквахъ, смотря по достоинству. Дьячковъ и пономарей, для внушенія имъ уваженія къ своей должности, посвящалъ въ стихарь, чего прежде въ Ростовѣ не было.
Какъ, однако, ни былъ обремененъ святитель многочисленными заботами и дѣлами, онъ и въ новомъ своемъ служеніи не оставлялъ своего труда надъ житіями святыхъ. Прошло почти три года, какъ прибылъ святой Димитрій въ Ростовъ, и въ лѣтопись ростовскихъ архіереевъ, находящуюся при соборѣ Ростовскомъ, внесена была слѣдующая запись объ окончаніи сего великаго труда святителемъ Димитріемъ: "Въ лѣто отъ воплощенія Бога Слова 1705-е, мѣсяца февруаріа, въ 9-й день, на память святаго мученика Никифора, сказуемаго побѣдоносца, въ отданіе праздника Срѣтенія Господня, изрекшу святому Симеону Богопріимцу свое моленіе: "нынѣ отпущаеши раба Твоего, Владыко", въ день страданій Господнихъ пятничный, въ оньже на крестѣ рече Христосъ: "совершишася", - предъ субботою поминовенія усопшихъ и предъ недѣлею Страшнаго суда, помощію Божіей и Пречистыя Богоматере, и всѣхъ святыхъ молитвами, мѣсяцъ августъ написася. Аминь".
Въ сентябрѣ того же года эта послѣдняя книга, заключающая въ себѣ мѣсяцы іюнь, іюль и августъ, была отпечатана въ Кіево-Печерской лаврѣ. Такъ закончено было великое дѣло составленія Миней-Четьихъ, потребовавшее отъ святителя болѣе чѣмъ двадцатилѣтнихъ напряженныхъ трудовъ.
Но святому Димитрію предлежалъ въ Ростовской паствѣ другой важный подвигъ. Тамъ было въ то время множество раскольниковъ, главные учители которыхъ, укрываясь въ Брынскихъ лѣсахъ, черезъ потаенныхъ своихъ проповѣдниковъ всюду разсѣвали свое зловредное ученіе. Неправыми толкованіями и тайными увѣщаніями завлекали они въ свои гибельныя сѣти овецъ Христовыхъ. Многіе, повѣривъ ихъ льстивому ученію, колебались въ истинной вѣрѣ.
"Олѣ окаянныхъ, послѣднихъ временъ нашихъ! - восклицаетъ святитель, - яко нынѣ святая Церковь зѣло утѣснена, умалена, ово отъ внѣшнихъ гонителей, ово отъ внутреннихъ раскольниковъ, иже, по апостолу "они вышли отъ насъ, но не были наши" (1 Инъ. 2:19). И уже толь отъ раскола умалися самая истинная соборная Церковь Апостольская, яко едва гдѣ истиннаго сына Церкве найти: едва бо не во всякомъ градѣ иная нѣкая особая изобрѣтается вѣра, и уже о вѣрѣ и простые мужики и бабы, весьма пути истиннаго не знающіи, догматизуютъ и учатъ, якоже о сложеніи тріехъ перстовъ глаголюще, не правый и новый крестъ быти и въ своемъ упорствѣ окаянніи стоятъ, презрѣвше и отвергше истинныхъ учителей церковныхъ".
Крайне прискорбны были такія явленія для просвѣщеннаго защитника вѣры Христовой. Святитель рѣшилъ по нѣскольку разъ объѣзжать свою епархію и проживалъ подолгу въ Ярославлѣ для того, чтобы словомъ своимъ обличать закоснѣлое невѣжество отступниковъ Церкви Православной. Въ одинъ изъ пріѣздовъ въ Ярославль, святой Димитрій, совершивъ въ воскресный день литургію въ соборѣ, возвращался къ своему дому. Въ это время къ нему подошли двое неизвѣстныхъ ему людей и обратились къ нему съ вопросомъ:
- Владыко святый, какъ ты повелишь? Велятъ намъ бороды брить, а мы готовы головы наши положить за бороды.
Святитель удивился такому неожиданному вопросу и въ свою очередь спросилъ:
- Какъ вы думаете, отрастетъ ли голова, если у васъ снимутъ ее?
- Нѣтъ, - отвѣчали тѣ.
- А борода - отрастетъ? - спросилъ святитель.
- Борода отрастетъ, - отвѣчали они.
- Такъ пусть же вамъ отрѣжутъ бороду, дождетесь другой.
Когда святитель и провожавшіе его именитые именитыя граждане вошли въ его келію, то они долго бесѣдовали о бородобритіи. Святый Димитрій узналъ, что въ его паствѣ есть немало людей, которые сомнѣваются въ своемъ спасеніи изъ-за того, что имъ по указу царя обрили бороды. Они думали, что вмѣстѣ съ бородой они лишились образа и подобія Божьяго. Долго увѣщевалъ святитель оставить эти сомнѣнія, доказывая, что не въ бородѣ и не въ лицѣ образъ Божій и подобіе, а въ душѣ человѣка. Святитель написалъ послѣ сего сочиненіе: "Объ образѣ Божьемъ и подобіи въ человѣкѣ" и разослалъ его по своей епархіи. По повелѣнію государя сочиненіе это было напечатано три раза.
Вскорѣ святый Димитрій написалъ обширное сочиненіе "Розыскъ о Брынской вѣрѣ", раскрывшее самъ духъ раскола. Святитель ясно и убѣдительно доказалъ въ семъ сочиненіи, что вѣра раскольниковъ - неправая, ученіе ихъ - душѣ вредное, дѣла ихъ - не богоугодныя.
Неустанно подвизаясь на пользу Церкви и государства, святый Димитрій предпринималъ и другіе труды. Такъ, онъ намѣревался составить "Лѣтопись, сказующую дѣянія отъ начала миробытія до Рождества Христова". Книгу эту святитель хотѣлъ составить какъ для собственнаго келейнаго чтенія, такъ и по другимъ особеннымъ обстоятельствамъ. Онъ хорошо зналъ, что не только въ Малой, но и въ Великой Россіи рѣдко у кого есть славянская Библія. Ее могли пріобрѣсти только люди богатые, бѣдняки же были совершенно лишены той духовной пользы, какую доставляетъ чтеніе сей богодухновенной книги. Многія лица даже въ средѣ духовенства не знали порядка библейскаго повѣствованія. Поэтому святитель и желалъ составить краткую библейскую исторію, чтобы каждый могъ пріобрѣсти ее за недорогую цѣну и познакомиться съ содержаніемъ Библіи. Немедленно приступилъ святой Димитрій къ дѣлу и началъ выбирать свѣдѣнія изъ Священнаго Писанія и различныхъ хронографовъ.
"Пишу, - говорилъ святитель, - съ Божіей помощью нравоученія, мѣстами же и толкованіе Священнаго Писанія, сколько могу я по своимъ слабымъ силамъ, а библейскія исторіи я привожу только вкратцѣ вмѣсто вступленія, и отъ нихъ, какъ изъ источниковъ, произвожу струи нравоученія".
Какъ ни сильно желалъ святитель окончить "Лѣтопись", однако не могъ исполнить своего намѣренія. Въ семъ большимъ препятствіемъ было для него совершенно разстроенное его здоровье. Онъ успѣлъ описать событія только за 4600 лѣтъ. А между тѣмъ вслѣдъ за этимъ трудомъ святитель думалъ приступить съ Божьей помощью къ составленію краткаго толкованія на Псалтирь.
Святитель Димитрій былъ знаменитымъ проповѣдникомъ своего времени и часто обращался къ своей паствѣ съ краснорѣчивымъ словомъ назиданія. Никакіе труды и обязанности никогда не отвлекали его отъ проповѣдованія Слова Божія. Проповѣдуемыя имъ истины христіанства, изливаясь прямо изъ души проповѣдника, являлись всегда живыми и дѣйственными и увлекали слушателей простотою бесѣды отца съ дѣтьми, учителя съ учениками. Если бы возможно было отыскать и собрать воедино всѣ поученія сего россійскаго Златоуста, ихъ должно бы оказаться великое множество. Но, къ сожалѣнію, весьма многіе поученія святаго Димитрія утрачены.
Мудро управлялъ своею паствою святитель Димитрій и никогда не прибѣгалъ къ суровымъ мѣрамъ. Отличаясь кротостью, онъ ко всѣмъ - и знатнымъ и простымъ - относился съ одинаковою любовью и безъ всякаго лицепріятія. Всѣ вѣрные вѣрные сыны Церкви любили его и почитали, какъ отца. Самъ государь и вся царская семья глубоко уважали Ростовскаго митрополита за его истинно добродѣтельную жизнь. Христіанскія добродѣтели святаго Димитрія одинаково сіяли и въ иноческой келіи, и на святительской каѳедрѣ. Особенно же ярко свѣтили въ жизни его молитва, постъ, смиреніе, нестяжательность и любовь къ бѣднымъ и сиротамъ.
Несмотря на множество дѣлъ по управленію епархіей, святой Димитрій ежедневно приходилъ въ церковь для молитвы; во всѣ воскресные и праздничные дни совершалъ литургію и произносилъ проповѣдь; всегда самъ принималъ участіе въ крестныхъ ходахъ, какъ бы продолжительны и далеки они не были. Если же онъ чувствовалъ себя нездоровымъ, а это случалось нерѣдко, то посылалъ въ семинарію, чтобы ученики въ воспоминаніе пяти язвъ Христовыхъ прочитали ему пять разъ молитву Господню ("Отче нашъ"). Посѣщая семинарію, онъ увѣщевалъ учениковъ постоянно призывать на помощь Наставника мудрости и Подателя разумѣнія, Всемогущаго Господа. Слугъ своихъ и всѣхъ жившихъ съ нимъ святитель поучалъ осѣнять себя крестнымъ знаменіемъ и тихо прочитывать молитву "Богородице Дѣво, радуйся"... всякій разъ, когда бьютъ часы. Такъ время напоминало ему не о пищѣ, не о снѣ, а о вѣчности и молитвѣ.
Святый Іоаннъ Златоустъ говорилъ:
- "Кто постится, тотъ съ бодрымъ духомъ молится: постъ дѣлаетъ душу бодрою, облегчаетъ ея крылья, возноситъ выше земнаго, ведетъ къ мыслямъ о горнихъ".
Хорошо помнилъ эти слова вселенскаго учителя святитель Димитрій. Поучая другихъ усердно соблюдать посты, онъ самъ непрестанно подавалъ примѣръ къ тому въ своей собственной жизни. Принимая пищу только для того, чтобы поддерживать свои тѣлесныя силы, святитель на первой недѣлѣ Великаго поста вкушалъ только одинъ разъ, - одинъ только разъ вкушалъ онъ и на Страстной недѣлѣ, въ Великій четвертокъ.
Памятуя непрестанно слова Спасителя: "Всякій, возвышающій самъ себя, униженъ будетъ, а унижающій себя возвысится" (Лкъ. 18:14), святый Димитрій вовсю свою жизнь отличался великимъ смиреніемъ.
"Несмь таковъ, - говорилъ о себѣ святой, - Якова же любовь твоя непщуетъ мя быти. Несмь благонравенъ, но злонравенъ, обычаевъ худыхъ исполненъ, и въ разумѣ далече отстою отъ разумныхъ; буй есмь и невѣжа; а свѣтеніе мое есть едина тьма и прахъ... Молю же братскую твою любовь помолитися о мнѣ Господу, Свѣту моему, да просвѣтитъ мою тьму, и изыдетъ честное отъ недостойнаго".
Достигнувъ высшаго сана святительскаго, святой Димитрій сохранялъ то же смиреніе, къ высшимъ былъ почтителенъ, къ равнымъ благосклоненъ, къ подчиненнымъ милостивъ, къ несчастнымъ сострадателенъ.
Само собой уже разумѣется, что при такихъ высокихъ нравственныхъ качествахъ святитель долженъ былъ отличаться и полнымъ безкорыстіемъ. Дѣйствительно, въ его сердцѣ не было мѣста скупости, любостяжанію и сребролюбію. Всѣ подаянія и доходы онъ во всю свою жизнь употреблялъ или на церковныя нужды, или на благотвореніе неимущимъ. О сиротахъ, вдовахъ, нищихъ и бѣдныхъ святитель заботился какъ отецъ о своихъ дѣтяхъ. Все, что получалъ, онъ раздавалъ имъ, призывая къ себѣ въ крестовую палату слѣпыхъ, глухихъ, хромыхъ и убогихъ, предлагая имъ трапезу, давая одежды и оказывая другія милости. О своемъ безкорыстіи и нестяжательности святитель самъ засвидѣтельствовалъ въ духовномъ завѣщаніи, составленномъ имъ за два съ половиной года до кончины.
"Судихъ, - говоритъ онъ, - сѣю духовною граматою моею вѣстно сотворити всякому, иже восхощетъ по кончинѣ моей взыскивати имѣнія моего келейнаго, во еже бы не трудитися ему вотще, ни истязовати служившихъ мнѣ Бога ради, да вѣсть мое сокровище и богатство, еже отъ юности моея не собирахъ (сіе не тщеславяся реку, но да искателямъ моего по мнѣ имѣнія вѣстно сотворю). Отнелѣже бо пріяхъ святый иноческій образъ и постригохся въ Кіевскомъ Кирилловскомъ монастырѣ въ осмьнадесятое лѣто возраста моего, и обещахъ Богови нищету извольную имѣти: отъ того времени даже до приближенiя моего ко гробу, не стяжевахъ имѣнія и мшелоимства, кромѣ книгъ святыхъ, не собирахъ злата и сребра, не изволяхъ имѣти излишнихъ одеждъ, ни какихъ-либо вещей, кромѣ самыхъ нуждъ, но нестяжаніе и нищету иноческую духомъ и самымъ дѣломъ по возможному соблюсти тщахся, не пекійся о себѣ, но возлагаяся на Промыслъ Божій, иже никогдаже мя остави. Входящая же въ руцѣ мои отъ благодѣтелей моихъ подаянія и яже на начальствахъ келейный приходъ, тыи истощевахъ на мои и на монастырскія нужды, идѣже бѣхъ во игуменѣхъ и архимандритѣхъ, такожде и во архіерействѣ сый: не собирахъ келейныхъ, яже не многи бяху, приходовъ, но ово на мои потребы та иждивахъ, ово же на нужды нуждныхъ, идѣже Богъ повелѣ. Никтоже убо да трудится по смерти моей, испытуя или взыскуя каковаго либо келейнаго моего собранія: ибо ниже на погребеніе что оставляю, ни на поминовеніе, да нищета иноческая наипаче на кончинѣ явится Богу. Вѣрую бо, яко пріятнѣе Ему будетъ, аще и едина цата по мнѣ не останетъ, неже егда бы многое собраніе было раздаваемо".
Завѣщаніе это, въ которомъ святитель снова повторилъ свое желаніе быть погребеннымъ въ Спасо-Яковлевскомъ монастырѣ, онъ объявилъ своему другу, митрополиту Стефану Яворскому. Тогда же они положили между собою завѣтъ: если преосвященный Стефанъ скончается прежде, то на погребеніи его быть митрополиту Димитрію; если же Димитрій прежде отойдетъ ко Господу, то погребать его долженъ Стефанъ.
Святитель Димитрій скончался пятидесяти восьми лѣтъ отъ роду, на 28 октября 1709 года, черезъ день послѣ своего тезоименитства. За нѣсколько дней до кончины, донесли ему о скоромъ прибытіи въ Ростовъ царицы Параскевы Ѳеодоровны для поклоненія чудотворной иконѣ Богородицы Толгской, которую положено было на сей
разъ, по причинѣ осенней непогоды, затруднившей путешествіе царицы въ Ярославль, перенести отсюда въ Ростовъ. Святитель, услышавъ это, призвалъ своего казначея іеромонаха Филарета и пророчески объявилъ ему о близости своей кончины: "Се грядутъ въ Ростовъ двѣ царицы: Царица Небесная и царица земная; токмо я уже видѣть ихъ не сподоблюся, а надлежитъ къ принятію оныхъ готовымъ быть тебѣ, казначею".
За три дня до преставленія святагоДимитрія, болѣзнь, давно уже таившаяся въ его груди, обнаружилась съ особенной силой въ кашлѣ. Несмотря на это, святитель старался казаться бодрымъ. Въ день своего тезоименитства, 26 октября, онъ самъ совершилъ литургію въ соборѣ, но поученія своего говорить уже не могъ, и одного изъ своихъ пѣвчихъ заставилъ прочитать его по тетрадкѣ. За обѣденнымъ столомъ онъ сидѣлъ съ гостями, хотя съ крайнею нуждою. На другой день пришелъ навѣстить святителя Варлаамъ, архимандритъ Данилова монастыря въ Переславлѣ. Во время ихъ бесѣды къ святителю прислала проживавшая тогда въ Ростовѣ инокиня Варсонофія, бывшая кормилица царевича Алексѣя Петровича, постриженная въ монашество самимъ святымъ Димитріемъ. Она съ глубокимъ благоговѣніемъ относилась къ архипастырю Ростовскому и часто просила отъ него душеполезныхъ наставленій. Такъ и на сей разъ Варсонофія усердно молила святителя посѣтить ее въ тотъ же день. Святой Димитрій отправился къ ней вмѣстѣ съ архимандритомъ Варлаамомъ. На обратномъ пути онъ уже едва могъ дойти до своей келіи, опираясь на служителей.
Тотчасъ онъ приказалъ позвать къ себѣ пѣвчихъ для пѣнія имъ самимъ сочиненныхъ духовныхъ пѣсней, какъ то: "Іисусе мой прелюбезный", "Надежду мою въ Бозѣ полагаю", "Ты мой Богъ Іисусе, Ты моя радосте". Пѣніе это услаждало его душу словами, вылившимися изъ нея самой, и онъ слушалъ пѣвчихъ, грѣясь подлѣ печи.
По окончаніи пѣнія, отпустивъ пѣвчихъ, святитель удержалъ одного изъ нихъ, Савву Яковлева, любимаго имъ, усерднаго переписчика его сочиненій. Святой Димитрій началъ разсказывать ему о своей жизни, какъ онъ проводилъ ее въ юности и въ совершеннолѣтнемъ возрастѣ, какъ молился Богу и Пречистой Его Матери и всѣмъ угодникамъ, и сказалъ: "И вы, дѣти, молитесь такъ же".
Потомъ благословилъ пѣвчаго и, провожая его изъ келіи, поклонился ему едва не до земли и благодарилъ его за усердіе въ перепискѣ.
Видя, что архипастырь такъ смиренно и необычно провожаетъ его и такъ ему низко кланяется, пѣвчій содрогнулся и съ благоговѣніемъ сказалъ:
- Мнѣ ли, владыко святый, послѣднѣйшему рабу твоему, ты такъ кланяешься?
На это святитель съ тою же кротостью отвѣчалъ:
- Благодарю тебя, чадо!
Пѣвчій горько заплакалъ и удалился. Послѣ сего святый Димитрій приказалъ служителямъ разойтись по своимъ мѣстамъ, а самъ заключился въ особенную комнату, какъ бы желая отдохнуть, и наединѣ предался усердной молитвѣ къ Богу. Утромъ служители вошли въ эту комнату и нашли святителя скончавшимся на колѣнахъ, въ положеніи молящагося. Такъ молитва, услаждавшая жизнь святителя, сопровождала его и къ смерти.
Честное тѣло почившаго святителя было облечено въ архіерейскія одежды, имъ самимъ приготовленныя, и въ тотъ же день перенесено въ домовую церковь. Во гробѣ подъ голову и подъ все тѣло были постланы, по завѣщанію святаго Димитрія, его черновыя бумаги. Немедленно вѣсть о преставленіи святителя разнеслась по всему Ростову. Ко гробу его стеклось множество народа, искренно плакавшаго о неоцѣнимой потерѣ своего возлюбленнаго пастыря и учителя. Въ тотъ же день прибыла въ Ростовъ царица Параскева Ѳеодоровна съ дочерьми своими, царевнами Екатериною, Параскевою и Анной (будущей царицею) Іоанновнами. Не заставъ въ живыхъ святителя, какой самъ то предсказывалъ, она много плакала, что не удостоилась принять отъ него благословеніе, и повелѣла отслужить соборно панихиду.
30 октября, по повелѣнію царицы, тѣло святителя перенесено было въ соборъ съ подобающей честью. Царица вторично отслушала панихиду, въ послѣдній разъ простилась съ угодникомъ Божіимъ и отправилась въ Москву.
Вскорѣ прибылъ для погребенія святителя митрополитъ Стефанъ. Войдя прямо въ соборъ, онъ поклонился тѣлу почившаго друга и много плакалъ надъ нимъ. Послѣ сего онъ приказалъ казначею Филарету приготовить все нужное къ погребенію въ Яковлевскомъ монастырѣ. Тогда настоятели монастырей Ростовскихъ, соборные священники и многіе изъ гражданъ приступили къ Стефану съ прошеніемъ о погребеніи Димитрія въ соборѣ, гдѣ обыкновенно погребались прежніе архіереи. Но Стефанъ не согласился, говоря: "Преосвященный Димитрій, вступивъ на Ростовскую каѳедру, прежде всего посѣтилъ Яковлевскій монастырь и самъ избралъ себѣ здѣсь мѣсто для погребенія. Какъ же могу я нарушить его волю?"
Въ назначенный для погребенія день, 25 ноября, митрополитъ Стефанъ, вѣрный завѣту дружбы, совершилъ литургію и погребеніе, при которомъ произнесъ слово, часто восклицая: "святъ Димитрій, святъ!" Вслѣдъ за этимъ, въ сопровожденіи плачущаго народа, тѣло святаго Димитрія перенесено въ Яковлевскій монастырь, и здѣсь въ Зачатьевскомъ соборѣ предано землѣ. Преосвященный Стефанъ написалъ надгробные стихи, въ которыхъ, между прочимъ, говорилъ:
Вси вы, Ростова града людіе рыдайте,
Пастыря умершаго слезно поминайте,
Димитрія владыку и преосвященна,
Митрополита тиха и смиренна.
Около сорока трехъ лѣтъ тѣло святаго Димитрія почивало подъ спудомъ. Въ сентябрѣ 1752 года, когда разбирали ветхій полъ Зачатьевскаго собора, нашли деревянный сгнившій срубъ, сверхъ котораго вмѣсто крыши положены были вдоль толстыя бревна, провалившіеся потомъ внутрь сруба. Разобрали сгнившій срубъ, вынули насыпавшуюся землю и увидѣли гробъ святителя. Онъ былъ поврежденъ: крыша разломана обвалившимися бревнами и сквозь скважины виднѣлись не поврежденныя тлѣніемъ покровъ, митра и вся святительская одежда. Когда были освидѣтельствованы святыя мощи, то оказалось, что руки святителя, крестообразно сложенныя на груди, совершенно нетлѣнны; только у правой руки четыре перста переломились отъ обвалившейся вовнутрь гроба доски, и лѣвая рука отдѣлилась отъ локтя; всѣ прочія части тѣла цѣлы.
Услышавъ объ обрѣтеніи святыхъ мощей, народъ толпами спѣшилъ къ новоявленному угоднику Божію, и при гробѣ его открылся обильный источникъ исцѣленій, кои подаются вѣрующимъ и доселѣ во славу дивнаго во святыхъ Своихъ Тріединаго Бога, Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Тропарь, гласъ 8:
Православія ревнителю, и раскола искоренителю, россійскій целебниче, и новый къ Богу молитвенниче, списаньми твоими буихъ уцеломудрилъ еси, цевнице духовная, Димитріе блаженне, моли Христа Бога, спастися императору нашему Николаю Александровичу, и всему наслѣдію и державѣ его.
Кондакъ, гласъ 8:
Звѣзду россійскую отъ Кіева возсіявшую, и чрезъ Новградъ Северскій въ Ростовъ достигшую, всю же страну сію ученьми и чудесы озарившую, ублажимъ златословеснаго учителя Димитрія: той бо всѣмъ вся написа, яже къ наставленію, да всѣхъ пріобрящетъ, якоже Павелъ Христу, и спасетъ правовѣріемъ душы наша.
22 апрѣля 1757 г. св. Димитрій причисленъ къ лику святыхъ. По порученію Св. Синода, Арсеній, митрополитъ Ростовскій, тогда же написалъ жизнеописаніе святаго, а служба ему составлена Амвросіемъ, епископомъ Переяславскимъ, впослѣдствіи архіепископомъ Московскимъ.
Отредактировано monarchist (07.12.2013 00:20)
