Поэта Шевченко не было

Тарас Шевченко ничего не писал, так как был неграмотным

Cамым большим шагом в пропаганде так называемого украинского языка, искусственно созданного в 1794 году Иваном Котляревским, стала крупная мистификация, связанная с искусственно созданным образом Тараса Шевченки.

Всё началось с того, что начинающий поэт Евгений Гребёнка, более всего известный нам как автор слов романса «Очи чёрные», в 1836 году издал сборник 26 малороссийских басен, написанных на всё том же малороссийском наречии, о существовании которого предки нынешних украинцев тогда даже и не подозревали.

Євген Павлович Гребінка (1812–1848). Автор слов романса «Очи чёрные»

Титульный лист первого издания «Кобзаря»

Басни, написанные на комично звучащем псевдоязыке, имели большой успех у публики, но критики справедливо заметили, что эти басни не являются плодом народного творчества, а выдаются за таковой выдумавшим их автором. И тогда у Гребёнки и его знакомых возникла идея выдавать последующие произведения за труды выходца из самых народных низов. Долго искать не пришлось – в том самом 1836 году знакомый Гребёнки малюванщик Иван Сошенко представил Евгению крепостного художника Тараса Шевченку, которого обнаружил срисовывающим статуи в питерском Летнем саду.

Шевченко родился 9 марта 1814 года в селе Морницы Звенигородского уезда Киевской губернии. В метрике Тараса было указано только имя его матери, но позднее в документах ребенка появились уже совсем другие записи, по которым его отцом был указан селянин-крiрак Григорий Иванович Шевченко, а матерью — его супруга Катерина Якимовна Бойко. Позднее такие эти обстоятельства появления Шевченки на свет лягут в основу поэмы «Катерина», якобы написанной самим Вэликым Кобзарем. Мальчика отдали на воспитание старшей дочери Шевченок, которую, как и мать, тоже звали Катэрыной, и в селе ходили упорные слухи, что Тарасёнка родила не формальная мать, которой к тому времени было 32 года, что делало её по тогдашним понятиям пожилой женщиной, а сама эта 14-летняя девочка. Правда, после рождения Тараса в семье родились ещё дочка Ярина, дочка Мария и сын Иосиф. Тем не менее, к сестре маленький Тарас обращался не иначе как «Мамо!».

Несмотря на то, что Шевченко был крайне малограмотен, рисовал он неплохо, и стараниями Брюллова, Венецианова и других знаменитых живописцев Тарас был в 1838 году за 2500 рублей выкуплен у помещика Энгельгардта. Павел Васильевич Энгельгардт не доверял ассигнациям, и выкуп за малюванщика принесли серебряными монетами общим весом в 45 килограмм. Оказалось, что столько же при росте в 164,4 см весил тогда и сам 24-летний Шевченко. Существует легенда, что свой знаменитый портрет Жуковского  Карл Павлович Брюллов написал нарочно для того, чтобы использовать вырученные за него деньги на выкуп малюванщика-крiпака.

Компания молодых малороссийских дворян, куда помимо гребёнки и Сошенки входил также Василий Иванович Григорович, а также братья Ззакревские – Виктор и Платон, легко контролировала вольноотпущенника Тараса при помощи горилки, к которой тот пристрастился ещё с детства. Выкупив живописца, его новоявленные друзья сразу же посвятили юношу в алкогольное общество мочемордия. Запои Тараса Григорьевича были настолько хорошо известны, что во время дознания по делу Кирило-Мефодиевского общества один из основателей его Василий Белозерский предложил следствию такую версию поэтического вдохновения собрата: «Стихи свои Шевченко писал в состоянии опьянения, не имея никаких дерзких замыслов, и в естественном состоянии не сочувствовал тому, что написал под влиянием печального настроения».

Фрагмент рукописи, старательно переписанной рукой Шевченки, и снабжённой его рисунком.

Пантелеймон Александрович Кулишь

И вот в 1840 году в Петербурге, в типографии Фишера выходит поэтический сборник «Кобзарь». В начале книги красовался офорт, сделанный по рисунку «українського живописуя» Василя Штернберга, на котором был изображён кобзарь с мальчиком-поводырём. На титульной же странице было напечатано: «Кобзарь Т. Шевченка». В 1842 году вышли «Гайдамаки» — самое крупное поэтическое произведение, изданное под этим именем, на самом деле являющееся пересказом польской книги «Wernyhora» Михаила Чайковского, скрывавшегося в Турции после подавления Польского восстания, а впоследствии участвовавшего в Крымской войне на стороне турок.

Мочеморды писали рукописные тексты, а малограмотный Шевченко переписывал их своим почерком, после чего рукописи относились в типографию. Получалось это у него отменно – художником он был всё-таки талантливым. Правда, почерк его рукописей  сильно напоминал женский, поскольку оригинал текста писала своей рукой жена Платона Закревского Анна Ивановна.  Иногда Шевченко был пьян настолько, что в типографию приходилось относить сами рукописи, написанные Анной Закревской. Писать же самостоятельно Шевченко научился лишь в солдатах, но до конца жизни писал крайне безграмотно.

Познакомившись с автором «Кобзаря», критик Виссарион Белинский сделал неутешительное заключение:  «...здравый смысл в Шевченке должен видеть осла, дурака и пошлеца, а сверх того, горького пьяницу, любителя горелки по патриотизму хохлацкому».

Гребёнка был первым но не единственным автором псевдошевченковских произведений, но литературное творчество мочеморд было прервано скандалом внутри общества: 9 июля 1845 года у Анны Закревской родилась дочь Софья, в чертах которой подозрительный Платон  нашёл сходство с чертами Тараса. Тарас разругался с мочемордами и уехал в Киев. Там он, ожидая принятия на службу, жил в гостинице, где в феврале 1846 года он познакомился с Николаем Костомаровым – лидером радикальной  организации воинствующих хохлолюбов.

Называлась эта организация Кирилло-Мефодиевское общество и маскировалась под сторонников общеславянского единения. Однако если мочеморды были безобидными литературными мистификаторами, весь грех которых состоял в том, что они зарабатывали себе на выпивку книжками, изданными под коллективным псевдонимом, выдаваемым за имя реально существующего человека, то кирилло-мефодиевцы жили на содержании у британского посла лорда Блумфилда.

John Arthur Douglas Bloomfield (1802—1879). Посол  Великобритании в России в 1844-51 годах

Николай Иванович Костомаров

Артур Вениаминович Блумфельд, первоначально, как и его предшественники на посту посла, вербовал агентов влияния через Английский клуб. Однако он был первым, кто решил распространить влияние на Малороссию. Придуманное им Кирилло-Мефодиевское общество было направлено на развал сразу трёх империй — Российской, Австрийской и Османской с тем, чтобы создать на их развалинах рыхлую конфедерацию славянских народов, естественно, зависимую о британской плутократии. В качестве орудия развала России англичане вознамерились использовать  украинофильскую интеллигенцию из Киевского и Харьковского университетов.

Эта самая интеллигенция уже имела предварительную подготовку в лицее англичанина Вольсея, существовавшего в Бердичеве в 1820-е годы. Эта школа Вольсей стала альма-матерью для всех украинофилов, распространившихся из неё по всей Польше и Малороссии.

Возглавил Кирилло-Мефодиевское общество некий Николай Костомаров. Он был сыном воронежского помещика, на старости лет обрюхатившего собственную крепостную крестьянку. Таким образом, он стал дворовым крепостным у собственного отца. Тем не менее, отец отправил Николая в Москву во французский пансион, где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище Enfant miraculeux — чудо-ребенок.
Николай перешёл по наследству ближайшим родственникам отца, которые, проявив великодушие, выдали вольную ему и его матери-крiпачке и даже снабдили их кое-какими деньгами, позволившими байстрючёнку продолжить обучение сначала в Воронежской гимназии, а потом и поступить в Харьковский университет, до поступления в который Костомаров даже не знал о существовании малороссийского диалекта. Однако со 2-й половины 30-х годов он неожиданно начал  предпринимть «этнографические экскурсии из Харькова по соседним сёлам, по шинкам», после чего стал писать на «украинском языке» псевдонимом Иеремия Галка. Помимо Костомарова, в созданный им кружок вошли чиновник канцелярии киевского генерал-губернатора Николай Гулак, родившийся и выросший в Варшаве; преподаватель истории в полтавском кадетском корпусе Василий Белозерский; Пантелеймон Кулиш, выгнанный из Киевского университета после того, как обнаружился факт подделки свидетельства о его дворянском происхождении; а в 1846 году в братство заманили и Тараса Шевченко, чьё имя было уже тогда уже раскрученным брендом.

После появления Шевченки среди кирилло-мефодиевцев творчество Великого Кобзаря приобретает ярко выраженный антиправительственный характер. Кирилло-мефодиевцев накрыли жандармы весной 1847 года. В докладе государю А. Ф. Орлова о деятельности Кирилло-Мефодиевского общества говорилось: что Шевченко «… сочинял стихи на малороссийском языке самого возмутительного содержания. В них он то выражал плач о мнимом порабощении и бедствиях Украины, то возглашал о славе гетманского правления и прежней вольнице казачества, то с невероятною дерзостью изливал клеветы и желчь на особ императорского дома, забывая в них личных своих благодетелей. Сверх того, что все запрещенное увлекает молодость и людей с слабым характером, Шевченко приобрел между друзьями своими славу значительного малороссийского писателя, а потому стихи его вдвойне вредны и опасны. С любимыми стихами в Малороссии могли посеяться и впоследствии укорениться мысли о мнимом блаженстве времен гетманщины, о счастии возвратить эти времена и о возможности Украйне существовать в виде отдельного государства.» Шевченко отдан был в солдаты. По конфирмации Государя Императора, состоявшейся в конце мая 1847 года, Т. Г. Шевченко, в сопровождении фельдъегеря Видлера, отправлен на почтовых в ссылку в Оренбург, отстоящий от Петербурга на 2110 верст, и через семь дней, в 11 часов ночи, доставлен на место назначения. Там его зачислили в пятый Оренбургский линейный батальон во вторую роту, занимавшую гарнизон в Орском укреплении. В солдатах Шевченко много рисовал, но к этом времени не относится ни одно из его литературных произведений. В те времена Шевченко сблизился с поляками, которых в николаевское царствование в Оренбурге была целая колония. Они очень ухаживали за Тарасом, что подчас сильно тяготило его. Не избегал Тарас Григорьевич и дамского общества, которое также иногда не прочь было подтрунить над ним. Так, однажды было решено сделать пельмени, – любимое блюдо Шевченки, – так как он заспорил, уверяя дам, что съест их целую сотню. Барыни, сговорясь между собой, изготовили пельмени, по возможности, покрупнее и, чтобы затруднить едоку выиграть пари, несколько из них начинили одной горчицей или одним перцем. Не справившись, как и следовало ожидать, со всей сотней, Шевченко, тем не менее, надкусил каждый из них. Именно отсюда пошёл знаменитый анекдот: «Всі не з'їм, але від кожного откушу».

Надо сказать, что Шевченко был определён в солдаты с правом выслуги. Если бы он научился читать не по слогам и писать без ошибок, его бы произвели в унтер-офицеры, а потом и в прапорщики. Последнее давало ему возможность сразу по получении звёздочки написать прошение об отставке, но несмотря на усердные, как говорят, занятия, этих навыков Шевченко так и не приобрёл. Вероятно, даровитый от природы художник страдал дизлексией – нарушением чтения, обусловленным несформированостью высших психических функций. Выражается дизлексия в стойкой неспособности овладеть слогослиянием и автоматизированным чтением целыми словами. В основе дизлексии лежат нейробиологические причины. Определённые зоны мозга (задняя часть левой средней височной извилины) у таких людей функционально менее активны, чем в норме.

Тем не менее, пока Шевченко пребывал в армии, сочинения, якобы написанные им, ходили по рукам в рукописных копиях, а несколько раз Кулиш, отделавшийся за участие в антиправительственной организации лишь четырёхмесячной ссылкой в Вологду, публиковал их анонимно в своём альманахе «Хата». Формально власти придраться не могли, но своя публика понимала по намёкам, что автор всё тот же Шевченко. А незадолго до демобилизации Шевченки Кулиш в «Записках о Южной Руси» публикует поэму «Наймычка» как произведение, якобы найденное публикатором в альбоме хуторской барышни.

Фейковая страница рукописи "Наймычки", якобы написанная Тарасом Шевченко, на самом деде сделана в последние годы средствами компьютерной графики. Бросается в глаза применение современной украинской орфографии в те времена не существовавшей. Среди рукописей, выдаваемых за рукописи Тараса Шевченко, можно выделить три группы: переписанные самим Шевченкой с оригинала, написанные рукой неизвестной женщины, скорее всего, Анны Закревской, жены  Платона, одного из братьев Закревских,  а также более поздние, написанные рукой Пантелеймона Кулиша.

После смерти Николая I от рук врачей-вредителей армия подверглась сокращению, и Шевченко был демобилизован. С продолжительными остановками в Астрахани и Нижнем Новгороде Шевченко вернулся по Волге в Петербург. Устроившись художником-гравёром он неплохо зарабатывал, но почти всё пропивал или тратил на барышень, которые выражаясь современным языком, его постоянно динамили. Незадолго до кончины Шевченко взялся за составление школьных учебников для народа на украинском языке.

26 февраля (10 марта) 1861 года Шевченко умер от водянки, вызванной «неумеренным употреблением горячих напитков».

Происхождение украинского национализма

Мировоззрение українців, целенаправленно сформированное у значительной части населения за годы так называемой незалежністи

Глобус Украины

Украинский флаг был флагом, дарованным Мазепе шведским королём и представлял собой комбинацию цветов шведского флага.

Историю украинского языка, идущую якобы III тысячелетия до н. э. разработал коллаборационист Юрий Шевелёв, ушедший вместе с немцами из оккупированного Харькова.

Концепцию истории Украины-Руси придумал австрийский шпион Михаил Грушевский, который был направлен в Россию в составе шпионской бригады под названием «Союз освобождения Украины».

Основоположниками украинского национализма по праву считаются поляки. Идея Украины была заложена ими еще в эпоху гетманщины. Поляки также первыми стали широко употреблять термин «Украина», в противовес принятому в России имперскому названию «Малороссия». Впервые это слово употребил Ян Потоцкий – потомок того самого коронного гетмана Речи Посполитой Николая Потоцкого, который в 1637-38 годах руководил подавлением казацко-крестьянских восстаний, возглавляемых Павлюком, Яковом Острянином и Дмитрием Гуней и который был разбит Богданом Хмельницким при жёлтых водах. Именно Ян Потоцкий 1795 году в своей книге «Историко-географические фрагменты о Скифии, Сарматии и славянах» он высказал мысль о том, что украинцы — совершенно особый народ, отличный от русского. Другой поляк, граф Тадеуш Чацкий, лишённый имений после второго раздела Польши, в своём сочинении «O nazwiku Ukrajnj i poczatku kozakow» стал изобретателем термина «Укр». Именно Чацкий произвёл его от какой-то никому до него не ведомой орды «древних укров», вышедшей якобы из-за Волги в VII столетии. Популяризация термина «Украина» началось при Александре I когда, заселившись в Киеве, покрыв весь правобережный юго-запад России густой сетью своих поветовых школ, осно вав польский университет в Вильно и прибрав к рукам от крывшийся в 1804 году харьковский университет, поляки почувствовали себя хозяевами умственной жизни малороссийского края. Через эти учебные заведения молодёжи внушалась мысль о чуждости общерусского литературного языка, общерусской культуры и, конечно, не забыта была идея нерусского происхождения украинцев.

В 1824 году представитель Польского патриотического общества Яблоновский начал особенно энергичные переговоры с декабристами. Результатом его усилий явился съезд польских и русских заговорщиков в Житомире в начале 1825 года. На съезде был поставлен и одобрен вопрос о независимости Малороссии, каковую поляки считали необходимой для дела общей свободы. На этом славянском собрании присутствовал и отставной поручик Кондратий Рылеев.
И вот в 1833 году студентом Харьковского университета становится некий Николай Костомаров. Он был сыном воронежского помещика, на старости лет обрюхатившего собственную крепостную крестьянку. Таким образом, он стал дворовым крепостным у собственного отца. Тем не менее, отец отправил Николая в Москву во французский пансион, где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище Enfant miraculeux — чудо-ребенок.

Именно Рылеев в своих поэмах, про которые сам Пушкин сказал: «Национального, русского нет в них ничего, кроме имён», был первым русскоязычным писателем, заявивший об якобы имеющемся антагонизме хохлов и москалей. Неесмотря на то, что сочинения Рылеева в России были запрещены, берлинские, лейпцигские и лондонские издания его поэм ходили по рукам точно – также, как в 1970-е годы ходили заброшенные к нам ЦРУшниками опусы Солженицына.

Здесь надо сказать, что мысль об этой федерации восходит к планам членов масонской ложи Соединенных славян, существовавшей в Киеве в 1818 году. Надпись «Jednoее Slowianska», украшавшая знак ложи Соединенных славян, не оставляет сомнений в её польском происхождении. Основателем и первым её магистром был поляк Валентин Росцишевский, управляющим мастером другой поляк Франц Харлинский, а в числе членов ложи числились Иосиф Проскура, Шимановский, Феликс Росцишевский и многие другие местные помещики-поляки. Аналогичных воззрений придерживался и декабристское общество Соединённых славян, которое последствии слилось с Южным обществом, существование которого закончилось восстанием Черниговского пехотного полка.

Помимо Костомарова в созданный им кружок вошли чиновник канцелярии киевского генерал-губернатора Николай Гулак, родившийся и выросший в Варшаве; преподаватель истории в полтавском кадетском корпусе Василий Белозерский; Пантелеймон Кулиш, выгнанный из Киевского университета после того, как обнаружился факт подделки свидетельства о его дворянском происхождении; а также крепостной художник помещика Энгельгардта Тарас Шевченко.
Этот последний был единственным среди членов кружка, для кого малороссийское наречие было родным диалектом. Шевченко в своих антимоскальских воззрениях шел по тропе проложенной всё тем же Рылеевым, повешенным в числе декабристов и был его заочным учеником этого висельника.

В марте – апреле 1847 года братство было разгромлено жандармами, и большинство членов заключено в тюрьму или сослано. Шевченко был отдан в солдаты, Гулак заключён в Шлиссельбургскую крепость, Кулиш сослан в Тулу, а Костомаров – в Саратов. Однако ссылка на его воззрения не оказала положительно влияния, и до конца жизни Костомаров оставался приверженцем концепции Демократической Украины.

А в 1864 году польский публицист Валериан Анджеевич Калинка, разбирая причины провала очередного польского мятежа, разгромленного русскими крестьянами почти без помощи регулярных российских войск, провозгласил: Край этот потерян для Польши, но надо сделать так, чтобы он был потерян и для России. Для этого нет лучшего средства, чем поселение розни между южной и северной Русью и пропаганда идеи их национальной обособленности.

В конце концов, поляки достигли того, что малороссийские националисты, несмотря на застарелые антипатии к Польше, сделались усердными их учениками. Польский национализм стал образцом для самого мелочного подражания, вплоть до того, что сочиненный в 1863 году Павлом Чубинским гимн «Ще не вмерла Украина» был неприкрытым подражанием польскому «Jeszcze Polska nie zgina».однако как бы поляки ни хотели реализовать свои вождления, средств к этому они не имели, и приверженцами идеи украинства до конца XIX столетия оставалась лишь кучка маргинальных интеллигентов, над которыми в обществе потешались примерно также, как сейчас над адептами Новой Хронологии.

Однако к концу XIX века украинскими националистами стала интересоваться Австро-Венгрия. Восприняв польские наработки, они решили реализовать проект «Украина» на практике с тем, чтобы присоединить Малороссию к своей лоскутной империи.

На страницах австрийской прессы развернулась антироссийская кампания. В январе 1888 года в немецком журнале «Гегенварт» была опубликована статья протеже канцлера Бисмарка, немецкого философа Эдуарда фон Гартмана, в которой автор указывал на растущую опасность России для Европы. Галицкая газета «Дiло» откликнулась на публикацию Гартмана статьей под названием «Философ Гартман о России». В ней говорилось: «Главное стремление Гартмана – доказать, что Россию для безопасности остальной Европы необходимо обязательно разделить». Бессарабию следовало отдать румынам, Финляндию – шведам, а в Малороссии создать Киевское королевство, входящее в Австро-Венгрию.

В 1890 году в Галиции Иваном Франко и Михаилом Павликом была создана Русско-украинская радикальная партия. В 1899 году она дополнилась Украинской национально-демократической партией. В том же году появилась и Украинская социал-демократическая партия В 1912 году 200 ведущих деятелей трёх украинских партий Галиции.

Интересовалась украинцами и Германия. В 1910 году бывший германский агент во Львова, называвшемся тогда Лембергом, Раковский предал гласности факты поддержки ряда украинских изданий и организаций немцами. По его данным, из секретных немецких фондов финансировались журнал «Ukrainische Rundschau», «Ukrainische Revue», газета «Діло», «Львівське Наукове Товариство Шевченка», Украинский Студенческий Союз, Львовская украинская читальня и т. д. Деньги шли через советника германского посольства в Вене Дитриха фон Бетман-Гольвега, двоюродного брата рейхсканцлера Германии.

В 1899 году в газете «Діло» было напечатано открытое письмо министру внутренних дел России Сипягину. В нём, частности, говорилось: «Українська нація мусить скинути пановання чужинців, бо вони огиджують саму душу нації. Мусить добути собі свободу, хоч би захиталася ціла Росія! Мусить добути собі визволення з рабства національного та політичного, хоч би пролилися ріки крови! А та кров, що поллється, впаде як народне прокляття на Вашу голову, панове росіяни, і на голови всіх гнобителів нашої нації». А в  1912 году журнал  «Украинська Хата» писал: «Возрождение Украины – синоним ненависти к своей жене московке, к своим детям кацапчатам, к своим братьям и сестрам кацапам, к своим отцу и матери кацапам. Любить Украину значит пожертвовать кацапской родней»

В том же 1912 году 200 ведущих деятелей трёх украинских партий Галиции приняли заявление о лояльности правительству Австро-Венгрии и поддержке его в предстоящей войне с Россией. 15 декабря того же года съезд Украинского студенческого союза Галиции принял решение об организации обучения молодежи военному делу. 1 августа 1914 года эти три партии создали политическое объединение под названием Главная украинская рада. Было заявлено, что украинский народ принадлежит к тем народам, на которых более всего отразится война и её последствия; что «войны хочет Царь Российский, самодержавный властелин Империи, которая является историческим врагом Украины», что царская империя 300 лет ведёт политику угнетения Украины с целью сделать украинский народ частью русского; что победа России грозит украинскому народу Австрии лишь гнётом, а победа австро-венгерской монархии будет освобождением Украины.

С началом первой мировой войны австро-германская дипломатия, возлагавшая большие надежды на внутренние беспорядки в России, стала способствовать украинским сепаратистам. При содействии австрийского посольства деятели украинских организаций Австро-Венгрии Цегельский и Баран стали размещать в газетах сведения о том, что, мол, в давние времена украинское государство простиралось от Карпат и до Волги, занимало широкую полосу на юге России, захватывая даже Воронежскую и Курскую губернии и гранича на юго-востоке с отрогами Северного Кавказа; что Украина, некогда самостоятельное государство, долго томилась под русским игом и теперь, в дни мировых событий, готова бороться за свою свободу вместе с Австрией, Германией и Турцией против общего врага – России.

При содействии турецких военных сепаратисты распространяли среди русских военнопленных в Турции брошюры подрывного содержания, а кроме того вели работу по выявлению пленных малороссийского происхождения; за согласие называться украинцами последние получали лучшие условия содержания. Точно такая же работа проводилась немецкой и австрийской администрациями. В лагерях для пленных была создана организация «Січова». Всем записавшимся в «сечевики» предоставлялись различные льготы. «Сечевики» помогали германским солдатам нести охрану российских военнопленных.

Поддерживая украинских националистов, австрияки одновременно с этим творили геноцид украинского народа. В то время, когда турки резали Армян, австрийцы сгоняли в концлагеря русинов и буковинцев, обвиняя их в русофилии. «Все арестованные русские не виновны, но были арестованы, чтобы не стать ими», – написал в своём указе император Карл I.